Он решил провести лето в Средиземном море, зиму — на Карибах, никогда больше не облачаться в костюм с галстуком и никогда не делать того, чего не хочется. Деньги у него были, а для чего еще нужны деньги, как не для того, чтобы их тратить и быть абсолютно свободным.

Семья делала слабые попытки остановить его. Жена с упрямым мазохизмом, иногда свойственным женщинам, которых безжалостно отвергли, умоляла его вернуться на любых условиях. Пусть живет как хочет. Только бы он был рядом. Отец же, втайне слегка завидуя сыну, высказывал мнение, что все со временем образуется и Йен сам вернется собирать осколки разбитого вдребезги прошлого.

Характеры Джей Джей и Йена имели лишь внешнее сходство. Страстный порыв Йена был только игрой. Джей Джей жила своими страстями. Йен был предусмотрителен, Джей Джей безрассудна и отважна. Йен оставлял себе право выбора пути к отступлению. Джей Джей сжигала за собой все мосты. Она хотела быть женщиной без прошлого, без возраста, жить вне времени, только настоящим, ничего не рассчитывая наперед.

— Нет, ты не можешь этого сделать, — сказала Мэгги Блейс несколькими месяцами раньше, весной этого же года. Джей Джей была обручена с сыном Мэгги, и свадьба должна была состояться через неделю. — Все уже спланировано, — заявила она так, как будто этот аргумент мог подействовать на Джей Джей.

Джей Джей к тому времени исполнилось уже двадцать лет, и на левой руке у нее сверкало обручальное кольцо с бриллиантом в восемь каратов. Она и Мэгги стояли в холле дома Блейсов в Гросс Пойнт, и свадебные подарки, разложенные по категориям — серебро, хрусталь, постельное белье, — занимали весь громадный стол, специально выставленный в холл для этой цели. Джей Джей выходила замуж за Сэма Блейса Третьего, свадьба должна была состояться в ближайший уик-энд, а до этого в течение полугода Мэгги разрабатывала сценарий этого грандиозного бракосочетания. Были приглашены три сотни гостей, заказаны тенты, два оркестра, скрипичный ансамбль и популярная рок-группа. Со всеми крупными поставщиками цветов в Большом Треугольнике, образованном Чикаго, Детройтом и Питтсбургом, были заключены договора, меню ужина обеспечивал специалист из Нью-Йорка, свадебное платье для невесты готовили в Париже, специально арендованные самолеты должны были доставлять гостей из Сан-Франциско, Хьюстона и Бостона…

— Ты не сделаешь этого!

— Сэм Третий не будет счастлив со мной, — сказала Джей Джей.

Она познакомилась с Сэмом Третьим прошлой зимой в Джорджтауне, где жила с матерью. Сэм заканчивал там же юридический колледж.

Мать Джей Джей, чье практичное, расчетливое отношение к жизни резко контрастировало с ее пылкой, почти цыганской внешностью, была потрясена. «Сэм Блейс — это воплощенная надежность, устойчивость, стабильность», — повторяла она, видимо, вспоминая своего «неустойчивого» мужа, который, потеряв очередное, с таким трудом нажитое состояние, бросил ее с дочерью, отбыв в неизвестном направлении. «Он богат и станет еще богаче…» — добавляла мать Джей Джей.

— Все кончится разводом, — заявила Джей Джей в тот день в Гросс Пойнте.

Джей Джей всегда хотела доставлять удовольствие окружающим. Ей хотелось сделать приятное и собственной матери. Поэтому она согласилась на помолвку. Но ее представление о себе всегда было выше того, что предлагала окружающая действительность. Видимо, она получила эти взгляды в наследство от отца, который явно переоценивал себя и постоянно терпел фиаско. Но своей дочери он сумел внушить, что она предназначена для самой высокой цели и правила, условности и ценности этого общества не для нее.

Встретив Престона Каннингхэма, она решила, что нашла человека ей равного, готового пойти ради нее на любой риск. Ирония судьбы заключалась в том, что она познакомилась с ним на предсвадебном балу в местном клубе в Гросс Пойнте. В то время как Джей Джей и Мэгги разговаривали в вестибюле, шофер Престона ходил мимо них взад-вперед, спускался и поднимался по лестнице, вынося из дома вещи Джей Джей.

— Три сотни приглашенных! — продолжала Мэгги. — Что я им скажу?

— Все готово, мисс Валериэн, — вмешался шофер. — Я жду вас в машине.

— Что ж, прощайте, — сказала Джей Джей, сняла с пальца кольцо и отдала его Мэгги. — Я сожалею, но так будет лучше. Я в этом уверена.

— «Сожалею», — язвительно повторила Мэгги Блейс. Самообладание вот-вот готово было покинуть ее. Самообладание, испытанное двадцатью шестью годами супружеской жизни с Сэмом Вторым, чьи фабрики снабжали детройтскую автомобильную промышленность карбюраторами и поршнями. Мэгги Блейс прошла через многое — торжественные обеды в Вашингтоне, чаепития в Букингемском дворце, аудиенцию у папы римского, жестокие схватки Сэма Второго с налоговой службой, когда ему грозила тюрьма, двухлетнее пребывание в Гватемале, где Сэм Второй был послом, скандальный роман с лучшим другом Сэма Второго. И никогда ни один мускул не дрогнул на ее лице, никакое смятение не отразилось на нем, не шелохнулся ни один волосок в аккуратно уложенной прическе, не пошевелилась ни одна жемчужина в ожерелье, обрамляющем великолепную шею, так искусно омоложенную стараниями пластического хирурга из Рио.

— Телеграммы! — наконец произнесла она. — Я пошлю телеграммы. И не дам никаких объяснений.

Джей Джей могла теперь спокойно удалиться, так как Мэгги пришла к выводу, что разорванная помолвка может быть действительно лучше, чем развод.

Блейсы были рьяными католиками, и друзья должны понять мотивы такого решения.

Только когда Джей Джей расположилась на заднем сиденье просторного «крайслера», принадлежащего Престону Каннингхэму, ее озарила мысль, что в том шумном скандале, разразившемся прошлым вечером, в потоке слов, произнесенных Мэгги и Сэмом Вторым, когда уговоры сменялись угрозами, совсем не упоминался ее жених, никто не вспомнил про Сэма Третьего. Никому не приходило в голову поинтересоваться, что он думает и что он чувствует в данный момент. Он даже отсутствовал при этом событии, выполняя в Вашингтоне важное поручение своего отца. Бедный Сэм Третий!