— Что это? — Глаза Александра Давидовича натуральным образом полезли на лоб.

— Свалки, товарищ Надирадзе. Просто свалки. Металлы, органика, всякая химия, тяжёлая и не очень, и бытовой мусор. И таких свалок у нас… много. Но каждая свалка — это загаженная земля на несколько километров вокруг, и воздух, отравленный горящими отходами.

— А от нас-то вы что хотите? — Учёный тем не менее не отрываясь листал альбом, где во всех видах и в цвете, были запечатлены свалки бытовых отходов, Краснодар, Брест, Ленинград, Москва, Свердловск, и даже крошечный посёлок вахтовиков без названия. Везде были свалки.

— Я хочу мусоросжигающий завод. Можно, наверное, сделать газовые горелки, сжигать всю эту дрянь, а тепло утилизовать в виде отопления, или производства электричества. Такая ТЭЦ, с функцией сжигания мусора, или мусоросжигающий завод с функцией утилизации тепла. Это нужно сделать хотя бы для Москвы, и Ленинграда. А там уж как пойдёт. Если возьметесь — берусь организовать финансирование, и государственный заказ.

— Ну, тема конечно интересная. — Надирадзе, отложил альбом. — Но у меня два вопроса. Первый — почему именно к нам?

— Так кто у нас лучшие в мире горелки делает? — Виктор развёл руками. — Недаром вы институт теплотехники.

— А второй вопрос — зачем это вам. — Глаза академика внимательно посмотрели на Виктора.

— Так грязь же. Нужно прибираться в доме. А вечно заметать под коврик не хватит места даже нашей стране, с её просторами. А я хочу, чтобы вокруг были только сады, леса и дома. И никаких вонючих свалок.

Академик внимательно посмотрел на Виктора.

— Вам говорили, что вы весьма необычный юноша?

— Регулярно. — Виктор вздохнул. — Вот только результатов от того, не прибавляется. Каждое изменение реальности словно восход солнца вручную.

Надирадзе замер на несколько секунд «переваривая» метафору, и оглушительно расхохотался.

— Отлично сказано! — Он на секунду замер. — Стоп. Николаевские семинары! — Он полез куда-то в стол, и достал сшитую словно книга пачку компьютерных распечаток. Это же вы? — Он ткнул пальцем в бумаги.

— Ну, я наверное, если речь идёт о семинарах у Глушкова.

— А есть и другие? — Мгновенно спросил Надирадзе.

— Есть, как не быть. — Николаев усмехнулся. — И в Минобороны, и у меня в управлении. В Управлении по общему анализу, и у военных по общей картине перспективного поля боя.

— Ну из Минобороны материалы мне принесут. А вот Управление это уже строго ваша вотчина. Не хотите поделиться материалами?

— Э… Виктор удивлённо посмотрел на академика. — Я что-то вообще перестал что-то понимать. Как вообще могут быть интересны разговоры о перспективах кибернетики и искусственного интеллекта, общего анализа, и будущего боевых действий, кому-то кроме узких профильных специалистов?

— Ну, не прибедняйтесь. — Александр Давидович улыбнулся. — Общий анализ вообще практически нигде не преподают, а методики построения машинного интеллекта, и вообще анализ данных, это сейчас самая горячая тема. У меня в институте ваши лекции залистывают до полной нечитаемости. Благо что печатающие устройства у нас свои, так что распечатать не проблема. А каждая новая лекция разлетается по Москве, словно пирожки на вокзале. Нет-нет. Всё в пределах режимных мероприятий. Но вы же знаете, у нас каждый второй — учёный с допуском самого высокого уровня, а учёных этих — тысячи.

— Да, — задумчиво произнёс Виктор. — Фарш невозможно провернуть назад.