– Конечно, – даже не оборачиваясь, я мог ощутить улыбку Иримэ. – Только вот… интересно, культура каких еще народов вас, господин правитель домена, не заинтересовала?
– Прежде всего, конечно, Империя Света, – начал перечисление я, отлично понимая, о чем на самом деле спросила Видящая. – Но тут мою ошибку, конечно, смягчает единство языка. Потом… Великая Степь, Каганат, Единение. Демоны, хоть формально и союзники, но очень уж ненадежные. И, к сожалению, Вечный лес. Очень уж сложная у вас культура, мозговыносящий этикет и многозначный, многослойный язык.
– Я могла бы помочь освоиться с культурой Вечного леса, – предложила Иримэ, прижимаясь ко мне сзади. Увы, но надетые на нас, пусть и легкие, доспехи во многом нивелировали эффект этого, безусловно приятного действия.
– Безусловно, – ответил я, – я был бы рад заниматься не по текстам, авторы которых частенько делают обширные выводы из взвешенных среднепотолочных оценок, но общаясь с носителем культуры напрямую.
Книг этого мира мне в руки пока еще не попадалось. Но вот тексты, циркулировавшие в сети… Если игромеханическим советам из них еще можно было доверять (хотя и тут было не без ошибок, как я убедился, сравнивая тексты из сети с тем, что увидел в реальности хотя бы на примере собственного замка и его воинов), то вот описание культуры эльфов практически из каждого текста настолько противоречило всем остальным, что впечатление, что разные игроки-эльфы описывают разные народы, оказывалось почти непреодолимым. Возможно, в этом была виновата опция «помощь системы», которая играла роль интерфейса между игроком и его подданными, переводя высказывания игрока – подданным и подданных – игроку так, что каждый видит и слышит примерно то, что ожидает. Будучи фанатиком и задротом, я эту опцию отключил, предпочитая сам разбираться в происходящем… Так что изучать культурные особенности своих и врагов мне предстоит не мощью игровой механики, а собственным интеллектом. Возможно, это и к лучшему.
Я вновь улыбнулся, глядя на двигающийся внизу обоз. Жизнь хороша. Общение с красивой девушкой, пусть нас и разделяют расовые предрассудки, не могло не быть приятным. Да и обоз, несмотря на замедление марша, вполне себе радует. Конечно, хитиновые панцири тварей Единения столь низкого уровня все, имеющие дело с этой фракцией, сдают Гильдии Торговцев в прямо-таки промышленных масштабах. Но ведь и потребляют их мастера-алхимики, доспешники и артефакторы ничуть не в меньшем темпе. Конечно, для чего-то уникального и могучего такой низкокачественный хитин не подходит… Но уникальные артефакты и требуются лишь изредка. Зато регулярно нанимаемые толпы низкорангового мяса требуют для своей экипировки дешевых низкоуровневых артефактов и еще более дешевых зелий, которые, несмотря на свою дешевизну, резко поднимают боеспособность и пользуются постоянным спросом, обеспечивая работой три четверти ремесленников в этих областях. Так что 2–3 монеты с панциря я выручить твердо рассчитывал. А этих самых панцирей набралось почти под две сотни. Сам не ожидал… Хотя мог бы и предположить. Тварей Единения всегда много.
Когда мы добрались до Азира, обоз еще несколько увеличился. Телеги с панцирями инсектоидов, участвовавших во вчерашнем нападении, доспехи рыцаря Элайи, светло- и темноэльфийские мечи с ограничением по расе… В общем, все, что я отметил для себя как «ненужный хлам на продажу» отправится к торговцам. Может, хоть что-то выручу.
И только одна телега пересекла ворота внешнего обвода городских стен. Та телега, на которой ехала плененная Королева мечей. Когда крикун, что парил над телегой, перелетел через стену, перед моими глазами вспыхнуло очередное системное сообщение.
«Получено задание „Оракул. Третий урок“. Когда над пленной Королевой мечей будет проводится ритуал Очищения – измените ее судьбу, сломив предначертанное.
Награда: дополнительный герой, артефакт, опыт.
Штраф за провал/отказ: атака Единения».
Что ж. Как и обычно, выбор «отказаться от задания» представляется мне крайне неадекватным. Так что берем.
Как выяснилось, старшая Видящая уже покинула выделенные ей покои, и на участке, недавно расчищенном от руин, иже была расчерчена ритуальная звезда. Не слишком вежливо Реалуэ «попросила» всех, кроме непосредственно участвующих в ритуале культистов, меня, своей дочери и сфено удалиться, пригрозив страшными карами тем, кто посмеет подглядывать. Впрочем, Каролю и Збышеку – завязали глаза. Так что я остался единственным мужчиной, наблюдающим ритуал. Правда, кажется, Иримэ это почему-то не понравилось, и она подошла к матери и о чем-то с ней заговорила. Но Реалуе твердо покачала головой, и жестом отправила дочь на ее место вне Звезды.
Причины такой гендерной дискриминации очень скоро стали болезненно очевидны. Сфено под чутким руководством Видящей стали срезать с пленницы доспехи и одежду, не снимая оков из Холодного железа.
– Это обязательно? – уточнил я.
– Увы, да, – кивнула эльфийка. – Кто знает: какие артефакты скрыты в ее одежде… а может быть, и сама одежда на что-нибудь зачарована. В лучшем случае это может помешать проведению очищения, а в худшем – приведет к совершенно непредсказуемым последствиям из-за пересечения Сил.
Пленница отнеслась к происходящему с полным фатализмом. Казалось, что данная унизительная процедура никак не затронула ее гордости. Вообще все выглядело так, что Королева мечей вообще не обращает внимания на то, что с ней делают. А между тем, ее зафиксировали в довольно-таки унизительной позе, распяв на животе лицом вниз, и привязав руки, ноги и крылья к намертво вбитым в высушенную до каменного звона почву колышкам.
Я бросил вопросительный взгляд на Видящую.
– Да, это тоже обязательно, – кивнула Реалуэ. – Очищение может быть… неприятно для очищаемого. Мы же не хотим, чтобы, катаясь от боли, она повредила рисунок Звезды и сорвала ритуал?
Ответив на незаданный вопрос, Реалуэ подозвала культистов, и велела продолжать подготовку. Те опустились на колени там, куда их подвели Видящие, и забормотали молитву, прося Свет очистить и избавить Королеву мечей от чар.