Наконец, войско князя Боркича все целиком заняло Красные поля. Запели боевые рога, и началось перестроение. Полки менялись местами, выстраивая боевые порядки.

– Клянусь мошной Соррена, почему мы не нападаем? – заметно нервничал Клод.

– Вероятно потому, что все чувствуют, как у тебя поджилки трясутся и никак не могут сосредоточиться, – поддел его Вихрь.

– У меня сейчас трясутся, как бы у тебя не затряслись во время боя, – ответил ему Клод.

– Глухарю виднее, когда битву начинать. Занимайтесь своими делами, и не мешайте воеводе его дело делать, – осадил десятников Одинцов.

Перестроение полков не закончилось, когда ясное солнечное небо покрылось черными пятнами. Тени упали на холм перед стоящими вестлавтцами и стремительно побежали на армию Боркича.

– Что это?

– Откуда это?

– Что происходит?

Послышались возгласы со всех сторон.

Серега задрал голову, пытаясь разглядеть, что там отбрасывает тени. Только смог разобрать черные пятна, скользящие высоко в небе. Он поднес бинокль к глазам и попытался поймать хоть одно из пятен в окуляр, но не преуспел в этом. Пятна двигались столь стремительно, постоянно меняя направление, что Одинцов за ними не поспевал.

Вдруг одно из пятен решительно устремилось вниз. Оно пикировало на боевые порядки Боркичей и в приближении оказалось огромной птицей, держащей в когтистых лапах массивный предмет, напоминающий кусок гранита. На птице низко пригнувшись к шее восседал наездник, управлявшей ею.

Птица пролетела над армией Боркича и бросила гостинец прямо в гущу пехоты. Сам по себе предмет был настолько огромен, что в падении убил много народу, но на этом его смертоносная сила не закончилась. Ударившись об землю, предмет взорвался, выплескивая вокруг себя волны огня. Десятки солдат сгорели в мгновение ока, еще несколько десятков оказались объяты пламенем. Красные поля наполнились криками боли и агонии.

Еще несколько птиц пошли на снижение, и сбросили гостинцы на голову врагов.

Один из таких смертоносных подарков угодил прямо на боевой расчет могехара. Люди погибли сразу же. Пушка расплавилась и залила броню животного. Пламя взметнулось вверх и скользнула по его телу, накаляя броню. Обезумевший от боли могехар бросился вперед, не разбирая дороги, уничтожая все на своем пути. Видно опасаясь такой возможности, солдаты Боркича держали с животными дистанцию, но не смотря на это пара десятков пехотинцев оказались заживо втоптаны в промерзшую почву Красных полей.

Уцелевшие боевые расчеты могехаров тут же взяли птиц в прицелы и открыли огонь. На спинах новых мамонтов стояли электроимпульсные пушки. Синие энергетические плети извивались в небе, пытаясь поймать летающих тварей.

Одна из птиц угодила под раздачу и сгорела в воздухе. Черным пеплом она осыпалась на головы боркичей. Другой птице удалось избежать столкновение с энергетической плетью, но она краем зацепила несомый в когтях снаряд, который тут же детонировал. Мощный воздушный взрыв испепелил птицу и двух других, оказавшихся в опасной близости.

Еще пара гостинцев упали на головы боркичей и взорвались. Один из них краем зацепил правый фланг упаурыков и слизнул полсотни дикарей. Серега не мог не порадоваться этому событию. Может, будет и на их улице праздник.

Запели боевые горны Вестлавтцев, призывая к началу сражения. Воевода Глухарь начал свою партию. И все?таки первый ход остался за ним. Исполинские птицы с огненными гостинцами. Такого начала партии князь Боркич не ожидал.

Одинцов почувствовал, как у него в груди замерло на секунду сердце, чтобы потом всколыхнуться и забиться с новой силой. Он ощутил, как все внутри него запело. Видно так тело и душа готовились к самому большому сражению в его жизни. Быть может, впереди его ждут и более великие битвы, но сейчас это самое значительное событие на его памяти.