Но кое-что Лоуренс все-таки понял.

Хоро не хотела думать на эту тему, пока в этом нет необходимости.

Хотя сейчас Лоуренсу удавалось сохранять самообладание, когда Хоро прижималась к нему и шептала ему на ухо, все же он и помыслить не мог, что будет ей так нужен.

Ее неприглаженная челка, прикасающаяся к его щеке, была такая мягкая, и от нее так сладко пахло, хотя она никогда не была знакома с духами. Волосы лежали сплошной волной, так что Лоуренсу и в голову не пришло бы считать пряди.

В конце концов Хоро осознала, что Лоуренс не проявляет вообще никакой реакции. Отодвинувшись от него, она снизу вверх заглянула ему в глаза.

– Ну когда уже ты как следует смутишься? – поинтересовалась она.

– Мм, дай подумать. Когда ты прекратишь этим заниматься, мне кажется.

Хоро среагировала мгновенно.

Сразу же поняв значение его слов, она изобразила раздражение.

– А ты стал умный, знаешь ли.

– Мм, быть может, – кивнул Лоуренс, после чего Хоро высвободилась из объятий, хмыкнула себе под нос и продолжила спускаться по лестнице.

Если ей нравилось видеть Лоуренса смущенным, ей приходилось его дразнить; но если по-настоящему его смущало, когда она прекращала его дразнить, то все, что ей оставалось, – вести себя пристойно.

Лоуренс позволил себе немного самодовольства по поводу своей искусной контратаки. Он молча шел по лестнице следом за Хоро; однако, дойдя до первого этажа, Хоро вдруг развернулась.

– Да, ты явно научился обращаться со словами. Кто тебя учил, интересно?

Сильнее всего Лоуренса удивила ее улыбка – нетипично добрая и такая теплая, что, казалось, может согреть замерзшую руку.

Он-то был уверен, что Хоро на него злится, и при виде столь неожиданной перемены сразу насторожился. Встав перед ней, он ответил:

– Да нет – просто вдруг пришло в голову, вот и все.

– Просто пришло в голову? – и Хоро хихикнула. – Так даже еще лучше.

Она казалась настолько довольной, что будь она щенком, ее хвост сейчас бы отчаянно вилял.

Ничего не понимая, Лоуренс глядел на Хоро; она взяла его за левую руку, переплетясь пальцами.