Если бы Лоуренс хоть на мгновение задумался о том, что его противник женщина, он был бы мертв в ту же секунду.
– Статуэтка в доме Риголо – это свидетельство, не так ли? – сказал Лоуренс.
Губы Ив дернулись, и она перевернула нож в правильную позицию.
– Ты делаешь вид, что торгуешь каменными статуэтками, но на самом-то деле ты контрабандой провозишь каменную соль, из которой эти статуэтки сделаны.
– Может быть… – произнесла Ив, и Лоуренс увидел, как она заняла более низкую стойку.
Бежать или не бежать – выбор нехороший.
– У меня были основания тебя подозревать в контрабанде соли, но мне и в голову не могло прийти, что это каменная соль, – Церковь ведь не могла не заметить контрабанду такого размера.
Но эту проблему можно было обойти.
Решение простое: Церковь была в доле.
Ренозская церковь отчаянно нуждалась в деньгах.
Она не постеснялась бы включиться в контрабанду соли, которая, уж конечно, приносила больший доход, чем торговля камнем.
Лоуренс понял это так поздно из-за того, что Ив везла свои статуэтки из портового города.
Если говорить о материалах, доставляемых из приморских городов, то, с точки зрения веса и размера, соль могла быть только рассыпной.
Таскать с побережья более громоздкую, более трудоемкую каменную соль – это шло вразрез со здравым смыслом любого торговца.
И это самое пренебрежение здравым смыслом помогало Ив проходить городские ворота.
– Уверен, у тебя с Церковью был прекрасный медовый месяц. Я слышал, здешние церковники швыряют налево-направо уйму денег, и никто не может понять, откуда они у них. Но потом все кончилось – думаю, из-за северной экспедиции. Церковь начала усиливать свое влияние и вышла из этой затеи с контрабандой соли, чтобы не вызвать бунта. И как раз в это время начались проблемы с мехами. И ты умная, ты наверняка и предложила епископу…
Ив приподняла кончик ножа.
Лоуренс отступил еще на шаг.
– …если торговцы за городом собираются скупить все меха, почему бы Церкви самой это не сделать?
Ив говорила, что результат заседания Совета Пятидесяти она узнала от кого-то из церковников.