Утро было тяжелым, я практически не спала, снился какой-то бред: огонь, вода, волки… все бессвязно и непонятно. Надеюсь, это просто волнение перед дорогой, а не какие-то вещие сны или воспоминания.

Нас посадили на лошадь к Мейе, мы выехали из замка. Утро еще только начиналось, на дороге осел влажный туман, лежащий плотным покрывалом. Везде стояла тишина, даже птиц не было слышно. Я укуталась в плащ, прижимая к себе спящего сына.

— Патруль где? — тихо шепнула себе под нос, но знаю, меня услышат.

— Все по местам, не волнуйся. Закрой глаза, прислушайся к земле, она подскажет тебе, — ответил Мейе.

Сосредоточившись, я быстро нашла лежащих в засаде воинов. По мере нашего удаления от замка, они собирались за нашей спиной и следовали в том же направлении.

Мы наконец-то достигли причала, спустились с лошадей, и я взошла на корабль. Я настолько была напряжена, что, казалось, раздайся сейчас какой-то лишний звук, я зарычу и натворю бед.

Но все было ровно и гладко, волки знали свое дело и действовали четко и слажено. Первыми отплыли две лодки, и только потом — наша, за нами — еще десять. Потом они выстроились по три, так как русло реки было широким и позволяло этот маневр. Соседние лодки словно прикрывали нас с боков.

— Не стой, скоро начнется волна, — Мейе повел меня в центр лодки и усадил под навес.

— А внизу нельзя? — заинтересовалась я, я ведь видела только со стен замка. Вблизи и, тем более, внутри слабо представляла себе обстановку.

— Можно, но пока лучше здесь. Там не очень удобно, все завалено мешками, подвешены гамаки, торчат весла. Сейчас тепло, и можно спать на палубе!

Я, наверное, догадалась, о чем он, три десятка мужчин в небольшом пространстве, и я с младенцем. Этот вариант только на случай непогоды, но я надеюсь, что она нас не застигнет в дороге.

Навес был большим, бока были стянуты парусиной, по стенам лежали мешки с песком, и на них наброшены шкуры и одеяла. Так как было уже тепло, боковины скатали, поднимая парусину кверху, я села удобнее, и рассматривала проплывающие мимо берега.

Рядом появился брат… Снял плащ с плеч, бросил мешок на шкуру, и, сложив по-турецки ноги, сел. Я же почему-то представила его в серебряных латах, с большим мечом в руках, и кричащим какой-то клич — «За Оттаву». Сморгнув видение, я порылась в памяти, ища это слово. Я ведь столько книг прочла…

— Оттава — это столица потомков богов? — оторопела я оттого, что вспомнила. — Мы — оттуда?

— Ты вспоминаешь? — посмотрел на меня брат. — У меня это — обрывки, в основном, эта зима. Я не помню, как выживал, словно я — зверь… Обрывки битвы, в моих руках меч, и я должен защищать тебя, даже ценой своей жизни… Эта клятва, она всплывает в моей памяти кусками… — он протянул руку проснувшемуся Амере, тот, придерживаемый моей рукой, пошел к нему.

— Ты — волк, прислушайся к зверю… — сказал Мейе. — Позови!

— Позвать? — нахмурился брат, на его лбу выступила испарина. Мейе остановил Амере, забирая его к себе и отходя от нас.

— Помоги ему, как Альфа! — подсказал он.