– Еще чего? Сопляк!

– Да бросьте вы. Все равно ведь знаете, что я курю. Так чего жлобствовать.

– Ты у меня поговори, поговори, – пригрозил Саушкин. – И с чего это я должен знать, что ты куришь?

– А вы в мои годы не курили? – не унимался мальчишка.

– Да я в твои годы спортом занимался и в школе учился. Между прочим, без троек.

– А я вот в первый раз закурил в восемь лет, – снова с интересом встрял в разговор лейтенант Кокурин. – С пацанами бычок, значит, нашли…

– Слушай, Володя, занимайся лучше своим делом! – с раздражением перебил коллегу Саушкин и снова посмотрел на беспризорника. – Ладно, пацан, посидишь пока у нас. А я еще подумаю, что с тобой делать.

Саушкин позвал дежурного, и мальчика увели. Следом за ним закончил свою работу и Кокурин.

– Сейчас к дежурному, поставите здесь печать, – объяснил он человеку с испуганным лицом, отдавая заполненную бумагу.

Тот, вежливо поблагодарив, покинул комнату. Кокурин с удовольствием отодвинул от себя бумаги и посмотрел на угрюмого Саушкина:

– Сава, ну что ты с этим пацаном возишься? Сдал бы его в детприемник.

Обычная история. Родители – алкоголики, ребенком не занимались…

– Ладно, Володя, я сам решу! – снова перебил Кокурина старший лейтенант.

Хотя еще не знал, будет ли он сам заниматься мальчиком или передаст его Хоменко, известному в отделении «защитнику детских душ».

Дверь в этот момент распахнулась, и в кабинет втолкнули грязную, потрепанную алкоголичку неопределенного возраста. Следом за ней вошел улыбающийся лейтенант Кальмуцкий.

– Господа, к нам дама! Прошу любить и жаловать, – отрекомендовал он задержанную.

«Дама» находилась в изрядном подпитии и улыбалась беззубым ртом, туманно глядя то на Саушкина, то на Кокурина. Кокурин, паясничая, тут же вскочил и вытянулся по стойке «смирно».

– Разрешите представиться, – галантно обратился он к «даме», – лейтенант Кокурин Владимир Александрович.

– Вольно, – с удовлетворением икнула «дама» и, шатаясь и пуская пузыри, шагнула навстречу Кокурину.

От нее повеяло мерзким запахом – «букет» с застоявшимся перегаром, давно не мытым телом и мочой.