– Вы хотя бы примерно представляете себе, сколько он просидел в ледяной воде?

– Слишком долго. Мы подозреваем необратимые поражения. В худшем случае речь может идти об ампутации, хотя пока, конечно, об этом рано говорить.

– Несколько часов?

– Определенно.

Полицейский почувствовал, как мороз пробежал у него по коже.

– Вы меня проводите?

– Да, и еще… При поступлении его состояние лучше всего можно было бы описать как психоз.

– А сейчас?

– Реакция адекватная, но ему нужно отойти от травмы, нельзя переживать ее заново. Как я уже говорил, не больше десяти минут.

Они долго петляли по коридорам, затем врач знаком приказал Рино остановиться и приоткрыл дверь палаты. Оттуда, кивком поприветствовав посетителей, вышла медсестра. Врач постучал по часам – мол, времени у тебя мало – и впустил Рино внутрь.

Спинка кровати была поднята, чтобы пациент мог находиться в полусидячем положении. На штативе, на высоте плеч, лежали забинтованные руки. Мужчина, которого, по данным полиции, звали Ким Олауссен, перевел на инспектора затуманенный взгляд.

Рино пододвинул стул к кровати и присел.

– Меня зовут Рино Карлсен. Я работаю в полицейском участке в городе. Не обращайте внимания на одежду, меня вызвали из дома.

Взгляд мужчины никак не изменился.

– Вы не против, если я задам пару вопросов?

Опять никакой реакции.

– Парень в белом халате дал мне всего десять минут. Если он в этом вопросе принципиален, у меня осталось девять. Можно, я перейду сразу к делу? Тогда начнем с самого простого: вы знаете, кто это сделал?

Губы мужчины задрожали, и с них сорвалось хриплое «нет».

Около трех лет назад в городе уже был подобный случай. Тогда, как и в этот раз, мужчину приковали к валуну под водой. Его похитили из собственного дома, на голову надели мешок, а на руки – наручники. Преступника до сих пор не нашли, и из всех нераскрытых дел, которые вел Рино, именно это беспокоило его больше всего. Когда ему сообщили о происшествии возле Ландегуде, он воспринял это как издевательское напоминание.

– Вы можете рассказать, что случилось?