Ее взгляд сказал следующее: я не гостья и, если бы не эти чертовы простыни, меня бы здесь не было.
Между ними в буквально смысле проскакивала искра. Милли испытала шок, снова увидев шейха Халида в развевающихся одеждах, которые придавали ему властности.
Пришло время все расставить по местам. Перед ней не крутой парень в джинсах, который снился ей почти каждую ночь, а всемогущий король. Она сейчас находится на его яхте и не имеет права с ним флиртовать. Каким бы красивым он ни был, она не должна забывать, что он наплевал на ее просьбу восемь лет назад.
Милли приказала себе успокоиться и хорошенько подумать. У нее есть единственный шанс что-нибудь разузнать о той ночи.
– Когда ты закончишь работу? – спросил он, теряя терпение.
– Я закончила, ваше величество. Пожалуйста, позвоните в прачечную, если вам еще что-нибудь понадобится.
– Я обязательно скажу об этом своей экономке, – произнес он с едва заметной улыбкой.
Итак, человек, который позволил ее матери погибнуть, улыбается. Его действия в ту ночь полностью изменили жизнь Милли. Она опустила голову, чтобы он не видел ее злобного взгляда.
Они из разных миров. В ее мире люди отвечают за свои поступки, в его мире людям все сходит с рук.
Халид понял, что перед ним не принцесса, жаждущая угодить ему, а очень сердитая женщина, которая изменилась и заинтриговала его. Ему хотелось запустить пальцы в ее густые золотистые волосы, запрокинуть ее голову и поцеловать в шею. У нее округлилась фигура, ее кожа была светлой и безупречной.
– Мы поговорим, – пообещал он.
– Мы должны это сделать, – в ярости ответила она, сжимая кулаки.
Она долгие годы размышляла о том, что случилось той ночью, поэтому ее гнев был простителен.
– Тебе наверняка было трудно вернуться на «Сапфир».
– Из-за призраков прошлого? – спросила она, смотря на него в упор.
– Из-за воспоминаний, – ответил он.
– Жизнь продолжается, – категорично сказала она.
– Как и должно быть, – согласился он.
– Простите меня, ваше величество, но, если у вас сейчас нет времени поговорить со мной, я пойду. Мне надо работать.
Халид удивился тому, что Милли так просто отмахивается от него.