— Люди, столкнувшиеся с кошмарными вещами, иногда ведут себя совершенно не так, как обычно.

Я не стал упоминать, что тоже очень хочу найти Стеллу как можно скорей. Но если уж наши мысли по этому поводу совпали, первым делом этим утром стоит навестить миссис Вирджинию Уингейт.

Вирджиния Уингейт сидела на деревянном стуле с абсолютно ровной спиной, а её племянница (видимо, пытаясь защитить и уберечь) вилась вокруг неё.

Эбигейл Уингейт была против этой встречи. Хоть она и переживала из-за исчезновения Стеллы, но ещё больше её заботило хрупкое психическое здоровье её тётушки.

— Вы не понимаете, — прошептала она в телефонную трубку, когда я позвонил ей, чтобы предупредить о нашем приходе. — Она справляется со смертью Сары только путём её отрицания. Она притворяется, что Сара до сих пор жива и вернётся через пару недель, чтобы её навестить. И всё же, то, что она не ходит на верхний этаж, даже чтобы переночевать, наводит меня на мысль, что она прекрасно осознаёт, что же там произошло, но не принимает это. Ночует она в гостиной, а все дни проводит на веранде перед домом, хотя на улице довольно холодно.

Она расстроено вздохнула.

— Но так не может продолжаться, — возразил я. — Скоро пройдут похороны…

Эбигейл прервала меня на полуслове:

— Они пройдут в Бостоне, и моя тётя на них не пойдёт.

В конце концов, она согласилась, что поговорить с её тётушкой необходимо, а я в ответ пообещал, по мере возможностей, что не стану прямо говорить об убийстве Сары.

— Но как вы объясните ей наш приход и вопросы? — спросил я.

Как же Эбигейл собирается сама следовать своим требованиям?

— Мне и не придётся объяснять, — заверила она меня. — Если тётушка Вирджиния задастся таким вопросом, то сама придумает причину. Вы сами увидите. Её разум в эти дни — непостижимое чудо.

Получив наставления, мы собрались на главном крыльце на веранде, обменялись несколькими неловкими любезностями и подтвердили, что мы здесь для того, чтобы задать пару вопросов насчёт Стеллы. Миссис Уингейт полностью захватила моё внимание.

Я помнил, что её волосы были полностью седыми, но сегодня в лучах утреннего солнца они переливались настоящим серебром. Эффект только усиливался из-за бледной, почти прозрачной кожи лица. Она была похожа на китайский фарфор: красивая, хрупкая, грозящая вот-вот расколоться, если с ней неправильно обращаться.

— Миссис Уингейт, я понимаю, вы довольно близки со своей племянницей Сарой. Она часто вас навещает? — я осторожно формулировал предложения, чтобы все глаголы были в настоящем времени, как и просила Эбигейл.

— О, да, — чопорно кивнула миссис Уингейт. — Сара очень заботливая племянница. Она никогда не пропускает дни рождения и праздники. И всегда приезжает сюда, чтобы воспользоваться тишиной и спокойствием. Так было и на эти выходные.

Я внимательно изучал пожилую женщину. Её глаза были голубыми, ясными и водянистыми, но прямо встретили мой взгляд. Я не заметил никаких признаков сознательного притворства и начал понимать, что Эбигейл Уингейт была права: её разум работал сейчас очень странно, пытаясь защитить пожилую женщину от разрушительной правды, с которой она столкнётся. Но сможет ли она её вынести?

— Во время её последнего визита в эти выходные Сара была расстроена или чем-то обеспокоена?

Миссис Уингейт поджала губы и повернулась к Эбигейл: