– С ним всё в порядке? – уточнила я, но ответ не понадобился, Иво выбежал из-за поворота.
Бóльшая часть его одежды была испорчена. Тот явно побывал в эпицентре.
– Ты был прав. У соседей нашёлся огнетушитель, – с ходу доложил он Каю. – Я уменьшил урон… насколько это было возможно, – Иво запнулся, похоже, вспомнив, что как минимум половина квартиры пострадала и сложно говорить о меньшем уроне.
С помощью Сирши я поднялась на ноги.
– Он был здесь, – хриплым голосом сказала я Иво.
– Кто? Ох… – догадался теневой и изменился в лице.
– О ком речь? – встрял Микель, переводя внимание с одного на другого.
– О Жнеце, – прямо выдал Кай, и Микель невольно отступил на шаг, доказывая, что тоже наслышан о нём.
– Значит, тот палагеец был Жнецом?! Что он вообще здесь забыл?
– Внешне он от нас не отличается, – подтвердил Кай. – Насколько мы знаем, Жнец охотится за всеми, кто приносит неприятности и угрожает миру между нами и людьми. Вероятно, ощутил ониров. Но поговорим об этом позже, Кассию опять нужно показать врачу.
В этот раз я согласно кивнула, догадываясь, что здраво мыслю только благодаря адреналину. Но при виде невредимой Сирши напряжение начало отпускать, в глазах собрались слёзы: мне ещё предстоит рассказать ей о Ливии.
12
Я не помню, в какой момент уснула. Врачи проверили меня на возможность ожога дыхательных путей, последили за кашлем, послушав фонендоскопом. Перебинтовали руку. Кажется, я выпила какие-то таблетки, а проснулась в незнакомом месте.
Повернув голову, я отстранённо рассмотрела сверкающий огнями и неоном Санкт-Данам за окном. Этаж тридцатый, не ниже. В другой раз мысль меня хотя бы встревожила, но сонливость и отстранённость перевесили. Свет потушен, что не позволяло определить цвета интерьера. Помещение оказалось просторной спальней с высокими потолками. Широкая кровать, судя по пустому месту вокруг меня, она могла вместить троих, а может, и четверых. Невысокая минималистичная мебель, точнее, кроме пары кресел, комода и стеклянного столика, я ничего не смогла разглядеть. На стенах отсутствовали украшения, картины или другие предметы искусства, однако всё здесь говорило о богатстве и продуманных дизайнерских решениях, чем-то напоминая убранство кабинета Дардана Хилла.
Где Сирша? Может, Микель попросил дать нам право где-то переночевать?
Я села и застонала от мысли, что мы потеряли квартиру и, скорее всего, все наши вещи. Всё купленное мы собирали с Сиршей годами, подрабатывая без отпусков и выходных. У нас было достаточно одежды, имелись телефоны и компьютеры, за новыми моделями мы не гнались, пока старая техника продолжала функционировать. Теперь же ничего этого нет.
То, что мы остались живы, – несказанная награда, но мысль об утратах и воспоминание о Ливии вогнали сознание в ступор. За один день всё в моей жизни перевернулось с ног на голову, и я будто оказалась у подножия горы, на которую забиралась годами, а меня скинули оттуда менее чем за сутки.
Я выбралась из кровати, осмотрела надетые на меня спортивные штаны и футболку, предпочитая думать, что сама переоделась, хотя не помнила, как это сделала. В горле пересохло, я побродила по комнате в поисках воды, но не приметила кувшина или бутылки.
Пошаркав по мягкому ковру к стеклянному окну во всю стену, я взглянула на город. Не сразу, но размытое зрение обрело чёткость. Я не в компании «Меридий». И не в отеле. Я на территории теневых. Прилегающие дороги освещались меньше, создавая впечатление, что тут какая-то проблема с фонарями, но на самом деле их район менее густонаселён, да и палагейцы не любят ошиваться по своим улицам в вечернее время, и теперь было ясно почему. Создания вроде эмпусы или ониров могут навредить и им.