– Англичане попросили МиГ-3 и По-3 для ПВО.
– И что мы им ответили?
– Думаем. Машины всё-таки секретные.
– Отдавайте те, что смешанной конструкции. Пересаживайте наших летчиков на цельнометаллические, а послужившие на фронте продавайте союзником по сходной цене.
– То есть что? Вместе со шнягами и приблудами? – Иосиф Виссарионович имел в виду винты изменяемого шага и автоматику, выбирающую оптимальный угол поворота лопастей.
– Конечно. Пусть срисовывают, если хотят. Эти решения вот-вот станут общеизвестными – пора снимать с них гриф секретности. Выигрывает тот, кто держит ровный темп развития.
– Имеете в виду перспективы развития реактивной авиации?
– Имею. Но предупреждаю – это быстро не получится. Макетный самолёт с мотором-макетом – только первый шажок. Сам я на скоростных реактивных машинах не специализировался, а всё, что помнил, сообщил Москалёву. Он обещал проверить и отписать Микояну с Сухим обо всём, до чего докопается. Кстати, а что, товарищ Бартини всё ещё прохлаждается в местах не столь отдалённых?
– Наведу справки, – пообещал Иосиф Виссарионович.
Но меня уже понесло:
– Непорядок это, товарищ Сталин, что в то время, когда вся страна куёт оружие победы, один из квалифицированнейших авиаконструкторов болтается неизвестно где и непонятно чем занимается. Вы не находите?
Сталин встал из-за стола и сказал, что ему пора на работу. Стенографистка Наденька закрыла свой блокнот и посмотрела на меня испуганными глазами.
– Ты чего-нибудь или кого-нибудь боишься? – спросила она севшим голосом.
– Только Мусеньки, – ответил я, не задумываясь. Меня всё еще несло, поэтому я и не подумал останавливаться. – Понимаешь, мне противно от того, что авиаконструкторы подсиживают друг друга, буквально из горла вырывая ответственные заказы. Нет уж – пока ноги меня носят, буду четко нарезать задачи и требовать бесконечного вылизывания создаваемых самолётов. Ты просто не представляешь себе, сколько неприятностей случилось по причине неоптимальных решений, глупых тяжб и начальственного произвола. Даже, припоминаю, какой-то снабженец стал главным конструктором и в кратчайшие сроки создал истребитель, который категорически отказался взлетать.
– А фамилию этого конструктора не припомните? – от двери спросил товарищ Сталин.
– Не хватало мне ещё память всякой ерундой засорять! – воскликнул я в сердцах.
Глава 55. Про крылья танка, квадроциклы и стратегические бомбардировщики
Обожаю бездельничать и всегда тяжело переживаю, когда заканчивается отпуск, потому что приходится прекращать заниматься тем, чем хочешь, и начинать делать то, что велят. Словом, в Саратов я выехал на поезде, чтобы получить Ан-226 для нашей экспедиции.
Да, здесь на заводе теперь делают именно эти самолёты, а Олег Константинович Антонов руководит конструкторским бюро. Его я нашел на площадке за ангарами, расхаживающим вокруг небольшого танка. Видел я такие – это Т-60. Их довольно много было в войсках. Как на мой вкус, так это, скорее танкетка, потому что бронирование противоосколочное или противопульное, что почти одно и то же. И пушка мелкокалиберная. Башня у него сдвинута набок – в общем, машинка своеобразная, можно сказать – танк не противотанковый, а противогрузовиковый.
И почему я не удивился, увидев, что стоит на нем двадцатитрехмиллимитровка? Вот пошла эта пушка – достаточно было принять на вооружение нормальное орудие, как оно тут же всем понадобилось.