Бог богов согласился. Но упустил одну мелочь: даровать Тифону не только бессмертие, но и вечную молодость. И если Эос ни на йоту не менялась, то Тифон с каждым годом становился старше и дряхлее, пока так не состарился, что более не мог ни двигаться, ни говорить. В ужасе Эос превратила его в насекомое и раскрыла объятия другим возлюбленным.

И вот теперь, сидя за столом в своем кабинете фонда «Лотос», Уильям Фарли думал об этом мифе. «Поиск бессмертия для нас, смертных, всегда сопровождался трудностями, — размышлял он, — но как же упрямо мы игнорировали предупреждение в мифе о Тифоне (и логику, и науку) и продолжали искать способы обмануть смерть».

Фарли посмотрел на фотографию обнимающейся молодой пары. Фотография тех же людей, только постарше, стояла на бюро позади стола. Его родители. Они погибли в автокатастрофе, когда он учился в медицинской школе.

Их единственному сыну, который очень любил родителей, потребовались месяцы, чтобы оправиться от шока. А когда Фарли смог продолжить учебу, то решил специализироваться на медицине экстренной помощи, посвятить свою жизнь спасению людей, получивших тяжелые травмы.

Но молодого человека отличал блестящий ум, и он не мог полностью реализовать себя в отделении экстренной хирургии. Лежа без сна долгими ночами, думая о погибших отце и матери, он находил, хотя и малое, утешение в том, что биохимически они продолжали жить в нем. Так у него развился интерес к генетике, и он с головой ушел в эту науку.

Месяцы, потом годы маниакальных, по двенадцать часов в день, исследований привели ко многим открытиям, не выходящим за рамки закона. Но при этом у него возникали менее традиционные, если не сказать странные, идеи. К примеру, клонирование сознания.

Неудивительно, что известные в генетике люди или игнорировали, или высмеивали его. Профессиональные журналы отклоняли его статьи, заявки на гранты возвращались. Постоянные отказы не обескураживали Фарли, но не снимали главного вопроса — где взять миллионы и миллионы, необходимые на практическую проверку его гипотез. И однажды, несколько лет назад, когда он, без цента в кармане, жил в однокомнатной квартире, которую снимал в доме у железной дороги, ему позвонил давний знакомый. Он прослышал о незавидном положении Фарли, и у него возникла интересная идея.

— Ты хочешь добыть деньги на свои исследования? — спросил он обедневшего коллегу. — Это просто. Найди действительно больных, действительно богатых пациентов и продай им бессмертие.

— Что?

— Нет-нет, ты послушай, — продолжил давний знакомый. — Найди пациентов, которые все равно скоро умрут. Они же будут в отчаянии. Если правильно преподнести твой товар, они его купят.

— Мне пока нечего продавать, — ответил Фарли. — Я верю, что смогу этого добиться. Но на достижение практического результата могут уйти годы.

— Что ж, иногда приходится поступаться принципами. Ты можешь зарабатывать десять, двадцать миллионов долларов в день. На такие деньги можно оснастить отличную лабораторию.

Фарли молчал, обдумывая эти слова. Потом сказал:

— Я могу сохранить образцы тканей, и когда клонирование станет возможным, оживлю их первыми.

— Мудрое решение, — кивнул давний знакомый.

Фарли почувствовал, что тот не верит в возможность практической реализации этих идей. Неверие, однако, не имело значения, раз он брался помочь Фарли добыть необходимые для исследований деньги.

— Тогда по рукам, — улыбнулся Фарли своему коллеге, Энтони Шелдону, из кардиологического отделения Уэстбрукской больницы, не только блестящему кардиохирургу, но и ловкому предпринимателю.

Вот так, пятью годами раньше, они основали фонд «Лотос», клинику и россыпь псевдоблаготворительных организаций. Доктор Шелдон, кабинет которого располагался рядом с Центром поддержки кардиологических больных, сумел изыскать возможность заглядывать в файлы пациентов, которые обращались в центр, и выбирал самых богатых и больных. Потом разными способами направлял их в фонд «Лотос», где Фарли продавал им возможность навсегда остаться среди живых.

Фарли сомневался, что кто-нибудь купится на эту уловку, но Шелдон как следует натаскал его. Продумал все до мелочей. Нашел индивидуальный подход к каждому из потенциальных клиентов и снабдил Фарли необходимой информацией. В случае Бенсонов, к примеру, Шелдон узнал о том, что они очень любили друг друга. Вот Фарли и взял их тем, что они смогут навсегда остаться рядом. Так они и написали в предсмертной записке. Из медицинской карты Роберта Коуви в ЦПКБ Шелдон выяснил, что у того есть сын, отношения с которым не складываются, вот Фарли и ввернул, что у клиента может появиться еще одна возможность встретиться со своими детьми.

Шелдон позаботился и еще об одном важном моменте. Настоятельно требовал, чтобы потенциальные клиенты получали значительную дозу люминакса (им сдабривался кофе, чай, другие напитки, которые подавали в фонде). Оба доктора полагали, что без легкого наркотического опьянения человеку трудно подписаться под такой заумной идеей, как клонирование сознания.