Все это время Лиам с диким интересом смотрел на изобретение человечества. Он с непонятной мне страстью взял прибор в руки, повторил мои движения и нажал на кнопочку.

― А я волосы всегда так долго сушу, ― с горечью заметил эльф, ― они же у меня длинные… А тратить магию на подобные манипуляции жалко… А тут в стенку воткнул, куда-то там нажал и… Все сухо… Смотри вон, как волосы красиво уложила, я тоже так хочу!

Вампир очень долго смеялся над эльфом, приговаривая, что был таким же в первое время. Сквозь дикую истерику он вышел из квартиры, вытирая слезы, пожелав напоследок удачи и терпения.

Я смотрела на эльфа и понимала, что сейчас он похож на ребенка, которому в руки дали любимую конфету. Лиам с трепетом рассматривал фен, восхищенно шептал непонятные, но безумно красивые слова на эльфийском языке. Карл попытался отнять прибор, но получил приличного пинка под мягкое место.

― Я за ними послежу, не переживай… Ты только скажи, что трогать нельзя. Я чувствую себя таким глупым сейчас, если честно.

― Все хорошо, Север, ― я взяла ключи от квартиры, ― я ведь о вашем мире тоже ничего не знаю. Вы мне, пожалуйста, квартиру не спалите. И если в дверь позвонит кто-то ― не открывайте.

Мужчина лишь кивнул в ответ, медленно направляясь на кухню, чтобы заварить себе чай. Он с блеском в глазах наблюдал за тем, как в прозрачном зеленом чайнике закипает вода и только сейчас до меня наконец-то дошло, что … Вокруг меня и так магия. Просто называем мы ее иначе ― наукой. Если подумать о том, что нас окружает ― это же просто восхитительно! И ребята из другого мира это доказывали своим диким восторгом.

Когда я захлопнула входную дверь, то повернулась в сторону лифта. Корвин все это время стоял за моей спиной и, как оказалось ― слишком близко.

― Что-то не так? ― тихо спросила я, отойдя в сторону. ― Вы так странно смотрите, я что-то не то сделала?

― Почему ты думаешь, что я чем-то недоволен? ― Корвин не отводил взгляда. Он даже не скрывал того, что рассматривает меня чуть ли не со всех сторон, начиная от макушки волос и заканчивая ногами в обтягивающих джинсах.

― Мне кажется, что я все делаю неправильно, ― честно призналась я, ― ваше лицо постоянно серьезное, и невольно возникают мысли о том, что мои действия или слова вызывают недовольство. Или мое присутствие рядом вам не нравится.

― Ты не права, ― Корвин последовал за мной к лифту, нажал на кнопку вызова и с нескрываемым интересом стал рассматривать кнопки и надписи на стенах, ― это не недовольство. А куда мы с тобой пойдем? И как нужно себя вести?

― Просто идите рядом, ни на кого не нападайте, не рычите и не убивайте магией. В магазине, скорее всего, к вам подойдут сотрудники ― не трогайте их, они просто выполняют свою работу.

― Хорошо, я буду рядом с тобой, Анастасия.

Когда мы вышли на улицу, первое, что я услышала ― пение птиц. Яркое, звонкое щебетание, которое было прервано женским возгласом с неудачной попыткой сфотографировать прекрасного мужчину…

― Что она делает? ― Корвин напрягся, но убивать несчастную не стал. Знала бы она, кого встретила. Ой, мамочки, что же дальше-то будет?

― Фотографирует. Это как рисунок на память.

― Зачем ей мой портрет? ― не понял демон, подходя ко мне еще ближе. Он внезапно взял меня за руку и явно не собирался отпускать. Этот жест тут же заметили, недовольно хрюкнули и, судя по тому, как загорелись мои уши, послали в далекие дали.

― Она просто невоспитанна, вот и все, ― ответила я, ― или вы настолько сильно ей понравились, что девушка решила уступить правилам приличия.

Мне кажется, что, встреть я Корвина на улице, тоже забыла бы о приличиях. Какой, к лешему, этикет, когда по улице идет настолько красивый и очаровательный молодой человек, на котором даже клетчатая рубашка смотрится до безумия привлекательно? Не говоря уже о длинных волосах и пронзительном взгляде…