Так что бытиё категорически упиралось и не подчинялось не только сознанию Стеллы, но и массовому сознанию населения. Можно подумать, Стелла одна такая, кто хочет быть успешной, ездить на работу в собственном автомобиле, выплачивать ипотеку, и, страшное дело, отдыхать с сыном где-нибудь в Турции. Видимо, с хорошей работой, как и со счастливой личной жизнью, всё не так просто как с красотой. Зеркала и туфель на каблуках недостаточно, впрочем, как и знаний с дипломами. Необходима та самая, чёртова удача. Вот попробуйте сформулировать, что это такое, представить это себе и ухватить за хвост. Удача ведь нечто эфемерное, как и счастье. Можно, конечно, ходить туда-сюда и своим видом производить на окружающих впечатление удачливого и счастливого человека. Но, во-первых, окружающих, если они твои родные и друзья, не обманешь, им про твою ипотеку и полное отсутствие личной жизни всё доподлинно известно, а во-вторых, кто знает, как на самом деле выглядит удачливый и счастливый человек? Вряд ли он хохочет всё время. Хотя Стелла на его месте уж точно бы хохотала. Да и кто б не хохотал-то? Однако следует признать, что Стелла какое-то время всё-таки ощущала себя, если уж не счастливым и удачливым человеком, то вполне себе успешным точно. Благодаря сделанной на заводе карьере, Стелла имела некоторое представление о том, как этот успешный человек женского пола должен выглядеть. Поэтому каждый раз, когда она за каким-то бесом выходила из дома в присутственное место, она надевала что-нибудь непременно очень дорогое и цепляла на лицо безмятежную улыбку. Уж если разные встречные поперечные уверятся в том, что у Стеллы всё о’кей, то, глядишь, и бытиё развернётся к ней передом. Не зря же у американцев не принято жаловаться на проблемы, потому что жалобами можно спугнуть удачу. Хотя, наши люди совсем не американцы. Нашим людям свойственна такая вещь как зависть. Зависть – это страшное оружие. Кстати, и очень хороший пример того, как сознание может повлиять на бытиё, причём на бытиё чужое. И если ты ходишь весь из себя весёлый и довольный, то можешь получить в спину суровый завистливый взгляд. И всё! Капец твоему благосостоянию. Так что в нашей действительности никогда не знаешь, что лучше. Улыбаться безмятежно или жаловаться всем подряд на судьбу-злодейку.

Как-то после очередного безнадёжного собеседования с подозрительной дамой-финансистом, которая странным образом путалась в терминах, Стелла по пути домой заехала на работу к лучшей подружке Зинке. Уж, если день так бездарно потерян, то человеку необходима хоть какая-то моральная компенсация. Общение с жизнерадостной Зинкой всегда действовало на Стеллу благотворно и вселяло в неё какую-никакую уверенность в завтрашнем дне.

Компания, в которой работала Зинка, располагалась в новом большущем бизнес-центре. А в любом уважающем себя бизнес центре обязательно имеется какое-нибудь кафе или даже целый ресторан. И где ещё, спрашивается, как не в кафе бизнес-центра демонстрировать окружающим незнакомцам свою удачливость и успешность? Особенно когда на тебе дорогой летний костюм и туфли на высоких каблуках, волосы тщательно уложены, а в руках белая сумка известной фирмы. Посмотрят люди и подумают, вот девушка, у которой всё хорошо. Подумают они так, отправят свою мысль в космос, ну, или ещё куда, где там рычаги влияния сознания на бытиё находятся, глядишь, бытиё спохватится, исправится и станет соответствовать. А кроме того в кафе бизнес-центра твоей успешности никто завидовать не будет, там все сами успешные, в смысле с работой. Потому как в наше время наличие работы, да ещё и в офисе – уже большой успех!

Подружки уселись за свободный столик, заказали кофе с печенюшками, и Зинка по своему обыкновению принялась философствовать. Она очень любила это дело, считала, что мозги необходимо регулярно переключать и перезагружать, особенно в присутствие Стеллы. Ведь Стелла обычно слушала внимательно всё, что бы Зинка не несла, какую бы завиральную идею не излагала, и выслушав, задавала правильные вопросы, либо подтверждая очередную Зинкину теорию, либо опровергая её. Опровержений своих идей и теорий Зинка не боялась, справедливо полагая, что отрицательный результат тоже результат. Главное мозги отдыхают, переключаясь от программирования, которым Зинка занималась с утра до вечера, на разную житейскую лабуду.

– Мы живём в абсолютно мужском мире, – решительно заявила Зинка на этот раз.

– Ну, да, – согласилась Стелла. А чего тут спорить?

– Ты только посмотри! – Зинка махнула рукой в сторону висящего на стене кафе огромного плазменного экрана, на котором беззвучно извивались и открывали рты полуголые девицы. – Ну, нельзя же так!

– Как? – не поняла Стелла.

– Подстраиваться под мужское мнение. Почему женщина не может быть сама собой?

– Почему это не может?

– Потомушта! Мужчинам нравятся исключительно блондинки с длинными ногами и большими сиськами, и вот, пожалуйста. Девушки рады стараться. Все вокруг поголовно блондинки с длинными ногами и большими сиськами. Покрасили волосы, нацепили каблуки и вставили сиськи. И губищи ещё эти, как у карасей, или не карасей, я в рыбах не разбираюсь, неважно, губищи….

– Ты преувеличиваешь. Не все поголовно. Я вот не красила и не вставляла, а каблуки мне самой нравятся. На каблуках я не просто эстакада, а Эстакадища. И губы у меня нормальные, бантиком. Мама всегда говорит, что они бантиком.

– Ты – ошибка собственных воззрений и формулировок! Думала, что строишь особенный мир Стеллы, а в результате подстроилась под мир мужской с его идиотскими представлениями о красоте.

– Неправда, так совпало. Мои представления совпали с идиотскими. Кроме того, не все подстраиваются. Вот, ты-то не подстроилась!

Зинка всем своим видом противоречила тем самым мужским, по её мнению идиотским, представлениям о красоте. Маленькая, стремительная, тощенькая, с тонким нервным ртом и копной тёмных волос. Про сиськи и говорить нечего. Их у Зинки не было никогда от слова совсем. Они чудом материализовались только на период грудного вскармливания Зинкиных младенцев, а потом исчезали, как не было. Это, однако, никак не мешало Зинке быть счастливой женой и многодетной матерью, а также весьма успешным программистом с очень хорошей зарплатой.

– Я, да, пока не подстроилась! Держусь изо всех сил, но уже подумываю.

– Насчёт чего подумываешь?

– Ну, чтоб вставить это самое. – Зинка сделала неопределенный жест рукой.

– Иди ты! Зачем?

– Надо! Хочу, как все. Вон, у Алины моей одной однокласснице вставили. Мамаша собственноручно отвела. В смысле собственноножно. Алинка теперь ноет, что тоже такие хочет, говорит, детям после пятнадцати уже можно не ждать милости от природы. А я решила, сначала я. В очередь! Где это видано, чтобы у ребенка сиськи были больше, чем у матери?