— Слушай, брат, — сказал Яков. — Я вот все думаю, а не проще ли было уйти по суше? Ну, к швейцарцам, например.

— Слишком опасно. — Иван смотрел на капитана. Тот что-то втолковывал рулевому. — Ты понимаешь, война. Если он попадется с этими документами, сразу же на плаху отправят. А мысль, что он уйдет морем, да еще в такую погоду, никому и в голову не придет. Тем более что на море в такую погоду никаких судов не будет.

Капитан Бреннеманн отдал команду. На носу судна загрохотали якорные цепи.

— Все, — усмехнулся Яков. — Наше время, Ваня! И действительно, рогожа, скрывающая подводку, была уже снята, и гребцы по одному опускались в люк.

— Пойдем, — сказал Иван. — Время, Яша! Григорий Суровикин уже сидел на скамеечке рядом с минным отделением. Глаза его блестели, вокруг густо пахло хлебной водкой.

— А ты чего здесь? — хмуро спросил Иван. — Нам пьяные да разбитные нынче без надобности.

— Нешто я не с экипажу? — ухмыльнулся минер.

— Вылазь, Григорий, — приказал Мягков. — Ты своим духом нам всех гребцов потравишь. Сказано же было, в боевых условиях — ни-ни!

Суровикин продолжал сидеть.

— Вылазь, вылазь, — нетерпеливо подтолкнул его Мягков. — Не дай Бог, травить начнешь. Задохнемся, Григорий! Не уйдешь — с экипажа спишу.

Суровикин зло выругался и полез из подводки.

Гребцы глядели ему вслед. Видно было, что командная твердость Ивана Мягкова пришлась им по душе. Развязность казака гребцам не особо нравилась. Выросшие на севере, выжившие в подчинении своим капитанам, гребцы не могли не порицать нарушителя.

Яков меж тем проверил, плотно ли закрыт люк, задраена ли дверь в минное отделение, и показал своему капитану большой палец. Почти тут же в корпус подводки требовательно постучали условным знаком. Иван так же обуслов-ленно ответил. Послышался визг талей. Подводка дернулась, закачалась и повисла над волнующимся морем. Спустя некоторое время в днище ее с гулом ударила волна, за ней другая, судно закачалось вслед морскому волнению. «Весла б не поломать!» — озабоченно подумал Мягков.

В окна стала видна полоска качающейся зеленоватой воды, некоторое время подводка отчаянно раскачивалась морем, потом канаты, на которых она висела, были отцеплены, и судно погрузилось на глубину.

— Разом! — приказал Мягков, и гребцы дружно налегли на весла, направляя подводку к берегу.

Иван выставил подзорную трубу и прильнул к ней, внимательно оглядывая пенящееся волнующееся море.

Темным силуэтом мелькнул покачивающийся на волнах «Посланник» и сразу же пропал. Вокруг была только пузырящаяся вода, взлетающая к небесам и время от времени захлестывающая верхнюю часть трубы. Гребцы споро двигали веслами, только мышцы буграми вздувались,

Сколько прошло в напряженной неистовой гребле? Вода была кругом, зеленоватая вода, пришедшая в Английский канал из открытого моря вместе со штормом.

Ничего! Или…

— Гавря!