В холодном воздухе сверкнули обнаженные мечи, со звоном скрестились. Фон Ниманд владел оружием столь искусно, что вскоре ощутимо теснил противника, обладавшего геркулесовой силой, но значительно уступавшего в тактике боя и фехтовальных премудростях. Исход поединка был бы предрешен, если бы один из разбойников не поспешил на помощь своему предводителю. Булава со свистом рассекла воздух. Фон Ниманд отразил и этот удар, но не сумел до конца погасить инерцию тяжелого снаряда, достигшего его лба. Силы удара хватило, чтобы сбросить барона с лошади.

Теряя сознание, барон слышал крики, бряцание мечей… Прежде чем лишиться чувств, он еще успел удивиться, кто и с кем там вступил в сражение.

Борис-наблюдатель словно бы исчез в этот момент, мир в его глазах померк так же, как мир в глазах Бориса-фон Ниманда… Он вновь возвратился в двух ипостасях, оказавшись в полутемной сводчатой комнате с каменными стенами, с чадящими факелами в поставцах.

Фон Ниманд лежал на широкой деревянной лавке. Старая женщина отирала кровь с его лица чистой полотняной тряпицей, смоченной в холодной воде. Борису-наблюдателю была хорошо видна глубокая рана прямо над левой бровью, рассекшая лоб фон Ниманда зигзагом, похожим на сильно вытянутую по горизонтали латинскую букву N.

— Где я? — едва смог вымолвить фон Ниманд.

— Все в порядке, — успокаивающе сказала старая женщина. — Вы в замке ландграфа Ангремского. Вы в безопасности, все позади. Эти негодяи чуть не убили вас, но вовремя подоспели солдаты.

Фон Ниманд отвечал или спрашивал что-то, но этого Борис-наблюдатель уже не слышал. А Борис-фон Ниманд перестал существовать… Был только один Борис Багрянцев, и он медленно всплывал из глубин сна… Он просыпался.

Едва открыв глаза, Борис нашарил на тумбочке сигареты, щелкнул зажигалкой. Полулежа на подушках, он курил, еще не в состоянии полностью отделить себя от мира, где он только что побывал.

Наконец он принудил себя встать, и сразу его взгляд наткнулся на листок бумаги, белеющий на тумбочке возле пачки сигарет. Насколько Борис помнил, никаких листков он сюда не клал.

Он протянул руку и взял листок. Размашистым, уверенным почерком там было написано: «Кто-то задает вопросы, кто-то отвечает на них. Не сходить ли вам в кино?»

— Что же это, — пробурчал Борис, — все еще сплю я, что ли…

Он зажмурился на мгновение. За этот миг листок бумаги никуда не пропал. Настоящий листок, белый, гладкий на ощупь, с абсурдным, бессмысленным текстом, написанным абсолютно незнакомым почерком.

Нет, я не сплю, подумал Борис. Это все наяву, а значит, пока я спал, кто-то отпер дверь, вошел, положил сюда эту записку…

Он бросился в прихожую. Дверь была заперта. Борис открыл ее, осмотрел замочные скважины снаружи — никаких царапин. Но это еще ни о чем не говорит, тут эксперт нужен… Стоп, какой эксперт, зачем? И без эксперта ясно, что в квартире кто-то побывал.

Вернувшись в гостиную, Борис упал в кресло и перечитал записку. Да, он не ошибся, там написано именно то, что он и прочел в первый раз.

Если это шутка, то довольно странная. Прежде всего, над чем же следует смеяться? А если не шутка, и один человек присылает другому записку (неважно, каким способом), то он ведь обычно рассчитывает, что адресату будет понятен смысл сообщения?

Скомканная записка полетела в угол.

— Пива, — решительно сказал Борис и встал. — Пива!