Джим преодолел несколько футов, прежде чем успокоился и вернул способность мыслить. Затем он остановился, чтобы перевести дух («Черт, я же сейчас потеряю сознание!») и все обдумать.

Что ж, хорошо. Очевидно, ему следует вернуться к трейлеру, разбудить Марен и отправиться в управление кемпинга. Они проверяли свои сотовые, но в кемпинге не было покрытия. Затем он предположил, что ему придется сюда вернуться и показать полиции, где именно он нашел руку. Конечно, к тому времени снова поднимется прилив, и они, скорее всего, пошлют своих собственных ныряльщиков.

Джим надеялся, что у тех есть защита от акул.

У него был план; он знал, что нужно делать. Затем он понял, что забрался в дальнюю левую часть бухты и самый короткий путь к берегу пролегает через несколько больших озер.

Несколько больших озер, в которых, возможно, есть еще куски человеческого тела.

Джим сразу понял, что не сможет этого сделать. А если в ближайшем озере окажется кое-что похуже руки — например голова, полуразложившаяся голова с ужасной ухмылкой?..

Он снова заставил себя собраться с мыслями. В смутном свете он с трудом различал тропинку, ведущую к тому месту, где он бросил рюкзак. И фонарик. Он приказал себе двигаться медленно и осторожно, но его трясло, и это мешало сохранять равновесие.

Он поскользнулся и съехал одной ногой в озеро. Хотя она погрузилась всего лишь по щиколотку, Джим отдернул ногу, словно прикоснулся ею к расплавленному металлу. Он всматривался в воду, затем перевел взгляд на окружающие его камни. Любая длинная выбеленная деревяшка могла оказаться костью, а расколотые ракушки — ногтями или зубами…

Он попытался унять дрожь, но не смог. Тогда Джим дотянулся до большой ветки, принесенной океаном (слишком большой, чтобы оказаться частью человеческого тела!), которую можно было использовать в качестве посоха. С помощью этого приспособления он проверял коварные кучи водорослей и камней, прежде чем поставить туда ногу, и таким образом наконец добрался до оврага.

Джим отбросил самодельный посох и позволил себе упасть на плоский камень. Какое-то время он просто лежал, испытывая облегчение, ощущая себя живым и в безопасности. Через несколько минут он перестал дрожать. Озера морской воды с их ужасными секретами, которые он обнаружил, были далеко. Осталось только подняться вверх по оврагу, и ему уже ничто не будет угрожать.

Джим сел, поспешно приоткрыл рюкзак, чтобы достать полотенце и вытереть разъедаемые солью глаза. Мимоходом удивился, заметив на белом полотенце темный след. Порез на ладони сильно кровоточил. Он обернул руку полотенцем, затем надел туристические ботинки, продел руки в лямки рюкзака и начал взбираться наверх.

Сейчас уже рассвело достаточно, чтобы Джим, карабкающийся по камням, мог различить вершину утеса. Он время от времени останавливался, чтобы определить направление, а затем ступал на следующий камень. Джим уже почти добрался до вершины, когда что-то впереди заслонило ему свет. Он посмотрел вверх…

…и увидел тень стоящего там человека.

Он уже собирался позвать его, радуясь присутствию другого (живого!) человека, но затем заметил нечто такое, отчего крик застрял в горле.

Мужчина наверху что-то нес, что-то большое и черное, и Джим подумал, что это, скорее всего, большой пластиковый мешок для мусора, такой же, как те, которыми Карен пользовалась дома. Но только этот мешок был полон, набит чем-то под завязку.

«Какого черта, этот парень что, выбрасывает здесь свой гребаный мусор?» — подумал Джим.

Мужчина поднял мешок, и Джим увидел, что тот определенно очень тяжелый.

А потом до него дошло.

О боже, мать твою! Что за дерьмо?!

В мешке был расчлененный труп.