– Татка, Татка, так нельзя… – Ее слегка хлопали по щекам, потом к губам прикоснулся холодный край стакана. – Выпей, открой рот!

Она слабо всхлипнула и сделала глоток. Что это было, виски или коньяк, Таня не различила. Но сейчас предпочла бы воду. Теперь она понимала все, кроме одного – как могла быть такой дурой? Такой доверчивой идиоткой?! Или это просто начало безумия? Перед нею маячило лицо, которое она знала так же хорошо, как лицо покойного мужа. Не узнать деверя со спины.., какой идиотизм!

– Славка, – шепнула она. – Ты что, больной?

Почему ты притаился?

– Я думал, ты спишь, – смущенно пояснил тот и снова поднес ей стакан:

– Давай, выпей, и я тебе еще налью.

– Не надо!

Она самостоятельно села, пригладила волосы, поправила юбку. Славка в раздумье посмотрел на стакан и допил его сам.

– Ты же за рулем, – машинально напомнила Таня.

Славка отмахнулся:

– Никому сегодня дела нет. Татка, ей-богу, я не хотел тебя пугать. Но я подошел и вижу – дверь открыта. Заглянул – ты вроде спишь. Я решил подождать на кухне. Только сумку разобрал. Там курица, могла испортиться.

Женщина отвела взгляд. Иногда он так напоминал Стаса, что снова хотелось выть. Эти бесцветные ресницы, пшеничные брови, серые ясные глаза, веселые и подозрительно честные, какие бывают у положительных героев в кино… Ей вспомнилось, что на поминках она мгновенно напилась и, похоже, перепутала Славку с покойным мужем. Обнимала его, целовала и вела себя так, что в конце концов ее увели в другую комнату и уложили спать. Воспоминание было смутное и оставляло жгучее чувство стыда.

Но Славке, казалось, все было нипочем. Он хлопал ее по плечу и бормотал:

– Успокойся, надо отвлекаться… Так и с ума сойти недолго… Почему ты дверь не запираешь, а? Заходи, кто хочет? Или ждешь кого-то?

– Сейчас я чайник поставлю.

Тане наконец удалось встать. Все эти дни ей хотелось, чтобы хоть кто-нибудь пришел ее проведать.

Но никого не было. Теперь-то она понимала почему – у всех внезапно появились другие проблемы.

Но вот сейчас о ней вспомнили, и она не ощущала никакой радости. Напротив, ей вдруг захотелось остаться в одиночестве. О чем говорить со Славкой?

О Стасе? Это будет невыносимо. А о чем еще?

Но оказалось, что Славка отлично знал, на какую тему можно побеседовать. Он последовал за ней на кухню и там, чиркнув зажигалкой, рассудительно сказал: