— Ну как, повеселился?

— Зашибись, правда, в руку что-то впилось. Болит теперь. — с пьяным помутнением произнёс его брат.

Энзо схватил его за ноги, а остальные за руки и быстрым шагом потащили его к дивану.

— Я рад, что тебе весело. — ответил Моретти.

— До сих пор не могу привыкнуть к твоим разным глазам.

— В смысле?

— Ну, они разных цветов.

— Ты несешь бред, у меня голубые глаза.

У Севы округлились глаза так, как-будто они сейчас выпадут. Первой не сдержалась я и рассмеялась, а следом подхватили и остальные.

— Че вы ржёте?

— Я пошутил, брат.

— Честно? Тоже в шоке от того, что у тебя они такие. Но на самом деле это выглядит очень необычно. — вклинился Сашка.

Остальным Энзо рассказал через пару недель после того, как узнали мы с Галактионовым. А после это разнеслось и по всему институту, но на удивление итальянца все отреагировали очень даже спокойно, с неким восхищением. А я ему говорила, что всё будет просто отлично.

— Я так понимаю, танцы окончены? — спросила Варвара, пытаясь оттереть влажной салфеткой соус от своего кремового платья, обтягивающего все её прелести.

— Стол разрушен, везде всë валяется, галактика в хлам, да ещё и с раненой рукой. Так что думаю да, танцы закончились. — рассуждал в слух Женя.

— Слушайте, мы каждый раз собираемся, пьем, танцуем, видимо это уже сам Бог всë видит и лишил нас всего этого. — объявила я.

— Ну, нам никто не мешает пойти в клуб. — с весельем ответил Сева.

— Нет дружок, с тебя хватит. — обратился к нему Табаков, подложив под его голову маленькую подушку для декора.

Мелисса достала откуда-то булавку и пыталась достать осколок из руки Галактионова, а Варя светила на его ладонь, чтобы та смогла достать осколок.

— Ай! Абрамова! — крикнул Сева так, словно он уже протрезвел. — Отберите у неё иголку!