– Никому не двигаться, работает спецназ ФСБ!

«Какой еще спецназ?! И что такое ФСБ?! – подумал Павел. – И вообще, что происходит здесь, на улице столицы Российской империи? Неужели это и есть они – те самые спасители, о которых говорила мне сегодня старая чухонка?»

В лучах яркого света появились фигуры людей, одетых в чудную пятнистую форму и вооруженных странным оружием. Увидев их, юный герцог побледнел и торопливо начал креститься.

«Да, это точно они, – понял император. – Значит, я спасен, я не умру, и на Россию не обрушатся страшные беды и несчастья! Слава Тебе, Господи! Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя»…

Коронованный мистик

Современники и потомки единодушно отмечали мистицизм императора Павла I. Действительно, в его жизни от самого рождения до смерти присутствовало нечто роковое, необъяснимое, невольно наводившее на мысли о вмешательстве в судьбу этого российского императора неких потусторонних сил.

XVIII век был в Европе столетием мистиков. Люди того времени искренне верили в привидения, гадалок и разного рода предсказателей. Шарлатанов, таких, как граф Калиостро, с почетом принимали в великосветских салонах. Ну а готические романы, в большом количестве издававшиеся во второй половине XVIII века, стали любимым чтивом европейцев.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что, еще будучи цесаревичем, Павел Петрович верил в рассказы о сверхъестественных силах, о таинственных приключениях, о семейных проклятиях и о призраках и привидениях. На внутренний мир цесаревича во многом повлияла и трагическая судьба отца – императора Петра III, свергнутого с престола его матерью и убитого пьяными гвардейцами в Ропше. Страсти в семействе Павла были поистине шекспировские, поэтому неудивительно, что современники называли его русским Гамлетом, а в царствование Павла I постановка этой драмы Шекспира в России была запрещена.

Одним из самых известных мистических эпизодов, связанных с Павлом Петровичем, был рассказ о его встрече с призраком императора Петра Великого. Наиболее распространенной является версия, которую зафиксировал в своих записках великий русский полководец Михаил Илларионович Кутузов. Вот рассказ об этой встрече, напечатанный в журнале «Русская старина».

«Однажды вечером или, пожалуй, уже ночью я, в сопровождении Куракина и двух слуг, шел по петербургским улицам. При повороте в одну из улиц, я вдруг увидел в глубине подъезда высокую худую фигуру, завернутую в плащ вроде испанского, и в военной, надвинутой на глаза шляпе.

Только что я миновал ее, она вышла и пошла около меня с левой стороны, не говоря ни слова. Мне казалось, что ноги ее, ступая по плитам тротуара, производили странный звук, как будто камень ударяется о камень. Я был изумлен, и охватившее меня чувство стало еще сильнее, когда я ощутил ледяной холод в моем левом боку, со стороны незнакомца. Я вздрогнул.

Вдруг из-под плаща, закрывавшего рот таинственного незнакомца, раздался глухой и грустный голос:

– Павел! Бедный Павел! Бедный Павел!

Я обратился к Куракину, который тоже остановился.

– Слышите? – спросил я его.

– Ничего не слышу, – отвечал тот, – решительно ничего.

Я сделал отчаянное усилие над собой и спросил незнакомца: кто он и что ему нужно?

– Кто я? Бедный Павел! Я тот, кто принимает участие в твоей судьбе и кто хочет, чтобы ты не особенно привязывался к этому миру, потому что ты недолго останешься в нем. Живи по законам справедливости, и конец твой будет спокоен. Бойся укора совести: для благородной души нет более чувствительного наказания.

Наконец мы пришли к большой площади… Фигура пошла прямо к одному, как бы заранее отмеченному месту, где в то время возвышался монумент Петру Великому. Я, конечно, следовал за ней и затем остановился.

– Прощай, Павел! – сказала она. – Ты еще увидишь меня опять здесь и еще кое-где.