– На центральной площади Теримаджаза. Пусть родные знают из-за кого они потеряли своих сыновей, мужей и братьев. Ты сможешь его надежно спрятать, чтобы не сбежал?
– Есть у меня в замке одна комната… – Клим загадочно растянул губы.
– Что за комната?
– Она внутри вся обита черным турмалином! – Победно сообщил он.
– Запирай его в своей комнате, – огласилась княгиня.
Клим оглядел по очереди Соню, Диму, прижавшуюся к нему, Гарду и маленького Вовку, у который вертел головой, рассматривая странных людей.
– Соня, ты готова пройти со мной путь?
Растерянная девушка не понимала, чего от нее хочет ее спаситель.
– Он просит тебя выйти за него замуж, – шепотом на ушко объяснила Серафима.
– Да, – еле слышно проговорила девушка и зарделась.
– Тогда, прошу в мой замок, – Клим быстро соорудил воронку и пропустил в нее гостей, а потом шагнул сам.
– Пэта никто не сможет заменить, но его сын справится с кланом, – проговорила княгиня, глядя на место, где только что был портал.
– У Тентара остался только ты, – Раш положил ладонь на плечо Ри. – Может, останешься?
– Я провожу своих братьев и улечу. Там у меня тоже семья, а у отца есть еще Юна. Скоро он снова станет дедом. Клан достанется Климу и пусть Боги дадут Соне мудрости стать настоящей княгиней. Мне этого вполне достаточно.
Он сделал портал и все очутились в Западном замке. Их встретили заплаканная Китти и осунувшийся Тентар. Он все это время провел рядом с, лежащими на столах в общем зале, сыновьями. Увидев Кадриана, он поднялся со стула и они обнялись. Только теперь отец позволил себе выпустить всю боль наружу, никого не стесняясь. Никто из присутствующих его не осудил в этой слабости. Пэта переместили в Южный замок, где он правил почти тридцать лет.
На следующее утро скорбные процессии потянулись за город, где были сооружены длинные кострища. На них положили всех погибших и поднесли огонь. Хворост весело принял приглашение на танец и языки пламени поднялись к бревнам. В четырех кланах прощались с погибшими. В двух прощались с прекрасными сынами рода вен Ойделн.
Серафима смотрела, как поднимается вверх с дымом душа его любимого, и вспоминала, как первый раз ее пригласили на пикник. Там она познакомилась с Корделией нер Сорн – кроткой Дели. Как братья, словно мальчишки, кувыркались в траве, заливаясь смехом, а две девушки – рыжая и черненькая, так же весело смеялись, глядя на них… Казалось, это было так давно. Потом не стало Ларитана, Дели, Мики, драконов. Сзади кто-то обнял ее за плечи.
– Прости, Муха, я задержался, – проговорил любимый орк.
Она прижалась к нему спиной, словно слилась. Потом глянула ему в глаза: постарел, однако, Халди. Орк стоял и тихо плакал. Ему было нестерпимо жалко Золтана, Пэта и всех, кто отдал жизнь в борьбе с ящерами.
Соня стояла рядом с Климом и Райеной, вытирая слезы. Она не знала никого из них, но ей было жаль погибших. Гарда прижалась к боку Димы и тоже плакала. Вовке было просто грустно. Он понимал, что мать, тоже где-то на небесах, только ее не видно.