– Ты бы не языком молотил, а показал мальцу пару-тройку хитроумных приёмчиков. – Сугр вычистил оба котелка и теперь уселся точить свой меч, и без того острый настолько, что им запросто можно было бриться.

– А давай! Хоть разомнусь! – Ронгут легко вскочил на ноги и сделал несколько резких движений руками, разогревая мышцы. – Оба вставайте. Покажу кой-чё…

Взяв вместо мечей тяжёлые палки, они больше часа прыгали по полянке, нанося друг другу увесистые удары. Ронгут ловко уворачивался от обоих друзей, сам без конца пробивая их защиту. К концу занятия парни почёсывали бока с наливающимися синевой ушибами, но зато овладели двумя ударами, в пах и в шею, от которых их противник должен непременно упасть замертво.

В полдень прибежал вестовой и передал приказ – командир сотни собирает десятников на совет. Сугр пригладил всклокоченную бороду и вразвалочку направился к палатке командира.

Вскоре он явился, уселся на бревно и объявил:

– Завтра мы идём в дозор. Прогуляемся по Митракии и разузнаем, что там да как.

Ронгут осклабился, похотливая улыбка заиграла на его губах. Сугр тут же нахмурился:

– Мы в разведку отправляемся, а не по бабам. Ясно? Если нет, то лучше сразу здесь оставайся. Ты меня, Ронгут, знаешь, нянькаться с тобой я не собираюсь!

Тот зло сверкнул на десятника глазами, но промолчал.

– Оружия не брать. Только ножи. Мы не воины какие-то, пойдём под видом мирных лантаков – землепашцев.

– Ты рожу-то свою видел, мирный лантак? – Ронгут громко заржал. – Да на тебя ж как глянешь, так сразу и скажешь – землепашец!

– Ну, ты тоже на салвина не сильно-то смахиваешь! Те с умильными рожами у людей монеты отбирают, а ты так поглядишь ласково – несчастный под себя сразу и наделает! – Сугр расплылся в улыбке, но через мгновение посерьёзнел. – Кончай балаболить! Наша задача – раздобыть как можно больше сведений, что творится в этом долбаном лане от Дракона до самой Лагусты.

Наутро, ещё до восхода, они были готовы. Сугр распрощался со своей бородой, оставив только пышные усы, но это помогло мало – за лантака его принял бы разве что слепой. Ронгут тоже кое-как поскрёб свою щетину острым ножом, при этом порезавшись в двух местах и покрыв отборными ругательствами всех, на его взгляд, причастных к этой процедуре.

Оставив кожаные доспехи в лагере, они переоделись в простую одежду из грубого холста, тёмные шерстяные плащи с капюшонами и круглые шапки из овечьей шкуры – обычный наряд небогатых жителей Митракии. Ножи тщательно припрятали под рубахами и в складках плащей. Дарт сунул в карман пращу, с которой никогда не расставался, и несколько круглых камешков.

– Ну, ты и придурок! Каменюки с собой таскать! – Ронгут недовольно оглядел свой наряд и скроил унылую рожу. – Мы ж в горах, красавчик! А тут вокруг одни камни, будь они трижды прокляты! Да и чем тебе эта верёвочка поможет? Дурость одна…

Дарт пожал плечами и промолчал – спорить с Ронгутом себе дороже. Сугр махнул рукой, и маленький отряд двинулся по едва заметной тропинке вверх по склону. Перевалив хребет, они должны были выйти на восточный склон Спящего Дракона и, обогнув возможные засады, пробраться в Митракию. Одновременно с их отрядом отправились ещё четыре, и, если Боги будут милостивы, кто-нибудь из них и вернётся назад.