Из двенадцати вольеров два стояли пустыми, в трёх хранились уже давно высохшие мумии и только семь оказались занятыми. В них содержались трое мужчин и две женщины дари. Один махри и чудовище, похожее на ламию из древнегреческих мифов, представляющее собой змею с телом женщины. Все дари чем-то да выделялись, что указывало на необычную, очень сильную родословную.

Могучий, лысый мужик серого цвета, с каменной кожей, двух с лишним метров в высоту, с сапфировыми радужками глаз. Молодая, смуглая женщина с двухцветными, оранжево-красными глазами и волосами. Спереди волосы обладали насыщенно-красным цветом, а сзади, заплетённые в небольшую, тонкую косичку, оранжевым. В радужках её глаз оранжевый и красные цвета перемешивались пятнами, медленно перетекая друг в друга, меняя свою форму и размер. Завораживающее зрелище. Чуть не загипнотизировал себя, разглядывая их. За двухцветной женщиной, в следующем вольере содержалась ослепительная, высокая, статная красавица с длинными, пышными волосами голубого цвета, шевелящимися так, будто их всё время обдувал незримый игривый ветерок. В радужках её глаз то и дело мелькали коронные разряды молний. По соседству сидел невысокий, сутулый, щуплый мужчина, частично покрытый коричневой чешуёй, с глазами и длинным хвостом ящерицы. Сравнивая их, вспоминалась фраза — Красавица и чудовище. Последним был заперт мужчина с золотистой кожей, имеющей металлический блеск. Кастовых браслетов, как и у меня, ни у кого из них не имелось. Зато была удобная одежда, вызывающая зависть.

Махри выглядел под стать моему старому знакомому, чемпиону клана, Кагалу Красные кулаки. Только более уродливым. У него во всё лицо была нанесена чёрная татуировка в виде ладони, а также от левой брови до самого подбородка шёл глубокий шрам.

Моё появление для заключённых оказалось неожиданностью, вызвав среди них некоторое оживление.

— Кто ты? — спросила двухцветная женщина, когда я приблизился к её вольеру, стоявшему первым в ряду.

— Не видишь, проходимец и попрошайка. Прохожу себе мимо, смотрю, у кого что можно попросить.

Окинув внимательным взглядом мой жалкий внешний вид, ненадолго задержала его на ранах.

— Ты больше похож на недавно сбежавшего пленника, напялившего на себя дурацкий тюрбан, не по размеру, — нахмурившись, сообщила результаты своих выводов.

— Если знаешь ответ, зачем задаёшь вопрос? — осуждающе заметил, постучав медальоном по толстому стеклу, прислушиваясь к звуку.

— Это стекло невозможно разбить. Оно прочнее железа. Даже если бы у тебя был таран, скорее сломал бы его, чем эту преграду, — поведала печальным голосом, в котором на мгновение промелькнула быстро угасшая надежда на спасение.

— Я всегда считал, что ломать проще, чем строить, — усмехнулся. — Если стекло вдруг разобьётся, как поведут себя бронзовые марионетки? — покосился взглядом на неподвижные доспехи.

— Тут же нападут, — лаконично ответила, не веря, что способен на это. — Я вообще удивлена, как ты здесь оказался?

— И как тебя пропустили привратники? — присоединилась к разговору вторая, скучающая женщина, даже не потрудившись встать с плетёного кресла.

Разглядывая меня со смесью удивления, зависти и сожаления.

— Я их вежливо попросил, — загадочно улыбнулся, приложив ладонь к стеклу. — А как говорят, вежливость, лучшее оружие… попрошайки.

Мысленно спросил у Ди"Туун, может ли она усилить хрупкость этого материала или ослабить его прочность?

«Это зачарованное стекло. Сложно, но можно. Если у тебя хватит эфира. Правда, если ты хочешь освободить всех, тогда я не смогу защитить тебя от стражей», — забеспокоилась птица.

Остальные заключённые её не волновали. Только я.

— Если сможешь меня отсюда вытащить, одарю тебя несметными богатствами, — заговорщицки посулил золотокожий дари, согласный надеяться даже на мельчайшее чудо, лишь бы это помогло.

«Что он тогда здесь делает, если так богат? Да и вряд ли сюда упекают за мелкие правонарушения», — недоверчиво на него посмотрел.