- Чего глазами лупаешь, затягивай давай! А то вы такими темпами седмицу только обряжаться будете, - напустилась на меня Хозяюшка.
Я послушно развязала кокетливый бантик на корсете и неуверенно потянула шнуровку.
- Отойди, - буркнула домовушка, решительно отталкивая меня в сторону. - Во, как надо!
От мощного рывка Дуняша чудом не полетела на пол, едва успела ухватиться за столбик кровати.
- Во, теперь кринолин давай, - довольно пробурчала Хозяюшка и, скроив недовольную мордочку, пояснила. - Штуковину железную. Ну?!
Я протянула железную плетёнку, которую домовушка ловко натянула на Дуняшу как юбку. Моя подружка зашаталась, но всё-таки смогла устоять на ногах.
- Таперича нижнюю юбку давай, вона она.
Я подхватила ком белоснежной ткани, удивительно похожей на сугроб и торопливо сунула домовушка.
- Нижнее платье.
- А есть ещё и верхнее? - пискнула Дуняша, на побледневшем лбу которой выступили крупные капли пота.
- Ясное дело, - домовушка запихнула Дуняшу в так называемое нижнее платье, отличающееся от верхнего более тонкой тканью и приглушённым цветом, а сверху натянула ещё одно, более плотное, пёстрой расцветки с невразумительным узором.
- Готово! - провозгласила Хозяюшка, удовлетворённо шмыгнув носом, а потом с силой шлёпнула себя пухлой ладошкой по лбу. - Туфли-то мы забыли!
Простым и приятным словом туфли домовушка назвала хитроумное пыточное устройство из кучи ремешков и убийственной высоты каблуков. Когда Дуняша покачиваясь стояла перед нами, не имея возможности даже глубоко вздохнуть, и не рискуя сделать даже шага к зеркалу, чтобы не сверзиться с этих каблуков и не сломать себе шею, мне на ум пришла песня, которую часто певали девки в селе: "Что стоишь качаясь, тонкая рябина". Правда петь мне резко расхотелось, стоило только Хозяюшке повернуться в мою сторону и, хищно потерев ладошки, заявить:
- А щас тебя обряжать станем!
Мама-мамочка, забери меня отсюда!!! Я стиснула зубы и даже изобразила кривую улыбку. Домовые они такие, раз страх покажешь, на всю жизнь уважения лишишься. Причём их, домовых, жизнь, а она не в пример людской веками измеряется. Описывать, как меня одевали-затягивали я не стану, потому что всю процедуру простояла с закрытыми глазами, сцепив зубы, чтобы не сорваться на ругань. Феи, так их растак и разэдак с их дурацкими правилами! А ведь это всё не просто так, это тоже своего рода испытание для тех, кто не привык к подобного рода пыточным нарядам. А вот фигушки, выстою, не сломаюсь и даже к тряпкам этим проклятым привыкну!!!
- Готово, - довольно пробурчала Хозяюшка, и я медленно открыла глаза, готовая моментально закрыть их обратно, если отражение в зеркале мне не понравится.
Из большого, в полный рост, зеркала, который наша практичная домовушка притащила из коридора (сильно подозреваю, возвращать обратно она его не собирается), на меня смотрела высокомерная девица с такой тонкой талией, что её, казалось, можно было двумя пальчиками обхватить. Туго стянутая корсетом грудь оказалась неожиданно пышной и высокой, а из-за совершенно нелепой расцветки платья кожа стала белой, словно бесценный фарфор. Одним словом, от меня самой оставалась только голова, тело явно принадлежало кому-то другому, более знатному, богатому и, чего греха таить, красивому.
- Ща я вам ещё волосы причешу и макияж сделаю, чтобы совсем красотками стали, - пробурчала довольная Хозяюшка.
- А может, не надо? - робко спросила Дуняша. - А то мы сами на себя походить перестали...