— Да, я уже, — даже такие простые слова звучат непривычно холодно, и Ракова непонимающе хмурится.

— Может подождёшь? — она произносит это со скрытым вызовом. Мне становится неловко. Она ведь не виновата ни в чём и даже не понимает, чем вызвана моя отстраненность, а я вот так.

— Нет, Маш, мне домой надо, извини. Я побежала…

— Польская, что стоим и болтаем? Либо сдавайте, либо садитесь и пишите дальше, — ворчит преподаватель, и я хватаюсь за подаренную возможность ничего не объяснять.

— Всё, давай. Правда пора… — я посылаю Раковой воздушный поцелуй.

— Вечером заедешь, по торговикам прошвырнемся? — прилетает мне вслед.

— Сегодня никак, Машуль, — и я, не глядя кинув листок на преподавательский стол, пулей вылетаю из аудитории.

Фуух. Как же мне дальше с ней? Придется рассказать, я так долго не смогу. Врунья из меня всегда была прескверная. Тем более уж кто-кто, а Машка меня как облупленную знает. Вон как подозрительно косилась. Просто ей и в голову прийти не может, что на самом деле произошло. Мне бы и самой кто пару дней назад сказал, я бы в лицо рассмеялась. Не верится…Словно сон.

Я щипаю себя в который раз за руку, но реальность и не думает исчезать. Рассматриваю эту реальность со всех углов, прокручиваю в голове, словно неподдающийся кубик рубика в руках, но как не поверни- не жалею. Мне страшно, волнительно, слишком быстро, словно с парашютом прыгаю, но нет, ни капли сожаления. Всё, что меня останавливало раньше, кажется сейчас смешным и не важным. Мне вдруг стало глубоко плевать, кто его родители и как он жил до меня. Это вообще были мои мысли? Сейчас мне кажется, что нет. Я слушала отца, слушала наше окружение и просто принимала их мировоззрение как должное, даже не задумываясь. Зачем? Оно полностью вписывалось в мою жизнь. Делало её проще. Автоматически делило мир и окружающих людей, позволяя мне не напрягаться. Настолько, что ведь пока Аверин не зажал меня тогда в бассейне, я и правда просто не видела его. Просто не видела. Мне становится стыдно от этой мысли, удушливый румянец заливает лицо. В памяти всплывают картины из прошлого, как Никита звал меня в кино или садился рядом постоянно на общей практике в прошлом году. Как он дарил мне цветы на прошлый день рождения. Мне показалось это странным, мы редко общались, но тогда я не стала долго раздумывать над этим.

Я ловила его взгляды на себе очень часто, почти всегда, но не придавала им никакого значения. Репутация бабника и туманная родословная- две галочки в биографии Аверина, перечеркивающие для меня всё. Они делали Никиту парнем из параллельной вселенной, о которой я что-то слышала, но подробности знать не желала.

Я не знаю точно, что изменилось в день рождения Стаса. То ли неожиданная наглость Ника пробила мою броню, то ли предчувствие, что я допускаю огромную ошибку с Малинским, заставило по-другому посмотреть на парня, которого я бы никогда не подпустила к себе раньше. Только вот Стас пока не в курсе, что в моей голове он уже числится ошибкой…

— Лииин, постой!

Я вздрагиваю и медленно поворачиваюсь на знакомый баритон. Чёрт. Вспомнишь хорошего человека… За размышлениями я уже успела выйти на парковку, где меня и настиг мой несостоявшийся возлюбленный. Кинула тревожный взгляд на машину Ника. Он ведь сидит ждёт меня. Заметит? Мне становится не по себе от того, что я не могу предсказать его реакцию. Впрочем, как и Малинского…

— Привет, — я слабо улыбаюсь подошедшему парню и ловко подставляю щеку вместо губ для приветственного поцелуя. На лице Стаса мелькает недоумение.

— Лин, ты куда пропала вообще? — Он пытается перехватить мои руки, приобнять, серые глаза сосредоточены и тревожны. А я лишь отступаю и невольно кошусь на черную камри через три ряда. Какая дебильная ситуация, плакать охота. Не сейчас же с Малинским объясняться!

— Стас, я тороплюсь…

Он всё-таки ловит мою правую ладонь и крепко до боли сжимает пальцы.

— Стас, — я пытаюсь мягко вырвать руку из его цепкого захвата, но не выходит. Не могу отделаться от мысли, как это всё со стороны смотрится. Ну почему он не в универе меня перехватил.

— Лин, надо поговорить, — в голосе Малинского мелькают стальные нотки, — То ты встречаться хочешь, то морозишься. Я идиот по-твоему? Мне эти игры не нужны. Я тебя за язык не тянул.

— Давай не сейчас, — я выдергиваю руку наконец и чуть не падаю по инерции от приложенных усилий.