Друзья переглянулись и расхохотались так, что у служанок в руках дрогнули подносы, а хозяйка за стойкой едва не подпрыгнула, выронив из рук подсчитываемые монетки. Рустаму отбили плечи дружеским похлопыванием, взъерошили волосы на голове, передавили ребра в радостных объятиях. А гнев изумленной хозяйки быстро сменился на милость, когда раскрасневшийся Гарт, выпрямившись во весь свой гигантский рост, громогласно выкрикнул:
– Хозяйка! Неси на стол все, что у тебя есть! И жареное, и пареное, в наших животах для всего место найдется! Да вина подбрось пару кувшинов, и смотри, чтоб было самое лучшее. Полновесному капитану-рыцарю другого и не положено!
Разрешая последние сомнения, в воздухе мелькнула золотая монетка. И потекли вереницей жареные куры и гуси, запеченная речная рыба, бараний бок, нежная телятина под пряным соусом, свежая зелень и дорогое вино. А довольно улыбающаяся хозяйка, с проснувшимся уважением поглядывая на невозмутимого мужа, все никак не могла понять: и как только ей пришло в голову злиться на таких славных и щедрых постояльцев.
Привыкшие к скудной и простой солдатской пище вояки вина выпили немного, зато еды слопали за целый пул. Воздали должное и птице, и рыбе, не обделили вниманием бараний бок, ели телятину так, что за ушами трещало, не забывая расхваливать дивный соус и повара, сотворившего подобное чудо. Раскрасневшийся от похвал хозяин – а соус к телятине он всегда готовил собственноручно – лично присматривал за тем, чтобы на столике у окна всего было вдоволь, гоняя зардевшихся от грубых солдатских шуток служанок.
Наверное, в другое время столь шумная компания вызвала бы у других посетителей злость и недовольство. Но шла война, ее смердящее дыхание ощущал каждый житель ожидающего прихода врага города. К простой солдатской одежде здесь относились совсем иначе, нежели раньше. К тому же город был полон слухов.
Бывшие безнадежные не распространялись, кто они и через что прошли. Но такова жизнь – кто-то что-то услышал, кто-то что-то кому-то рассказал. Шила в мешке не утаишь, горожане ждали врага и с жадностью ловили любые известия с севера. Король со своим эскортом приехал именно с севера, а в его свите было достаточно молодых оруженосцев, которые не считали нужным скрывать события в Лингенском лесу от симпатичных лондейлских горожанок.
Почти весь город знал, что в Лингенском лесу противнику отвесили хорошую затрещину. И что хваленые победители битвы на Мальве бежали не чуя ног. И немалую роль в этом сыграли бойцы из Лондейла. Но кто эти парни и что там на самом деле было – слухи об этом ходили самые противоречивые. В основном благодаря молодым оруженосцам, напускавшим для солидности туману, и воображению лондейлских горожанок, немедленно привравших и приукрасивших все, что они только что услышали. Большинство горожан, совершенно одуревших от женских сплетен, сходились в одном: кто-то из лондейлских был в этом пекле и не сплоховал. Для уставших от позора и поражений людей этого было достаточно.
Служанки постоялого двора не знали, что их постояльцы и есть эти самые лондейлцы, но о том, что они приехали в свите короля, они знали. А по многочисленным свежим шрамам, подсмотренным во время утреннего умывания, они сделали резонный вывод, что в лингенской бойне их постояльцы приняли самое непосредственное участие. О чем они шепотом и поведали обедавшим посетителям, разнося тарелки с едой и возбужденно блестя глазами.
Вот так и вышло, что шумная радость бывших безнадежных вместо косых взоров вызывала у остальных клиентов лишь понимающие улыбки, а подслушанные здравицы побуждали их спешить покончить с едой, дабы между делом распространить по городу новые, еще более фантастические слухи.
Сколь ни вместительны солдатские желудки, все же всему есть мера. Служанки проворно очистили стол от костей и объедков, убрали пустые винные кувшины и принесли дымящиеся кружки с горячим травяным настоем.
– Что это? – Рустам с опаской посмотрел на кружку.
– Аршат, гоблинский напиток, – пояснил Гарт и, сделав большой глоток, удовлетворенно вздохнул.
– После сытного обеда в самый раз будет, – добавил Сард, погладив себя по животу. – Снимает тяжесть, поднимает настроение. Эти маленькие обжоры знают, что пить. В чем в чем, а в этом им не откажешь.
– Мы не маленькие, – привычно огрызнулся гоблин Джинаро, ковыряя во рту зубочисткой. – И не обжоры… – Он сыто икнул, задумался и лениво махнул рукой: – А впрочем, может быть, мы и обжоры, но не маленькие.
Рустам поднес напиток к лицу, понюхал, пахнет вроде приятно. Сделал осторожный глоток… Мм, и впрямь неплохо. Что-то среднее между отваром багульника и зеленым чаем. Рустам приложился к кружке уже более основательно.
Дайлин, разморенно зевнув, спросил:
– А знаете, почему гномы и гоблины объедаются одинаково, а толстеют только гномы?
– Ну это каждый гоблин знает, – усмехнулся Джинаро. – У нас этот, как его… обмен вещей по-разному устроен.
– Каких еще вещей? – удивился Гастер.
– Кто о чем, а гоблин о вещах, – добродушно хмыкнул Жано.