– Тогда что?

Я растерянно посмотрела по сторонам, а Саша, взяв меня за руку, повёл в дом. Мы молча поднимались на лифте, смотрели друг другу в глаза и не решались нарушить тишину. Я понимала, что надо начать говорить, надо всё ему рассказать. Но не в лифте же!

– Пойдём в гостиную и там поговорим.

Саша завёл меня в свою квартиру и, дав мне время разуться, повёл, так же держа за руку, в большую и просторную комнату с дорогой мебелью.

– Пить что-нибудь будешь?

– Нет, спасибо.

– А я думаю, что немного не повредит. Ань, что случилось? На тебе лица нет.

– Я ушла от него. Саш…

Я выпалила первое, что вертелось на языке, а Саша замер с бутылкой вина и бокалом в руках. По его лицу ничего нельзя было прочитать, поэтому я продолжила.

– Саш, это он! Он тогда всё подстроил. Боже, какая же я дура, что поверила им, поверила всему! А надо было поговорить с тобой!

Я сидела на диване, сцепив руки в замок, и смотрела, как он молча налил вино в бокал, подошёл ко мне и присел на корточки, вручив вино мне в руки.

– Сашка, они… Я так виновата перед тобой, что поверила им.

– Расскажи мне всё с самого начала.

Он поднялся, отошёл к импровизированному бару и налил себе в бокал янтарной жидкости, а потом сделал глоток и стал ждать. Слегка пригубив вина, набрала полную грудь воздуха и сказала:

– До вчерашнего дня я была уверена, что ты меня обманул, воспользовался мной, а сам собирался жениться на Вике.

– Я с ней расстался практически сразу, как только понял, что мне нужна ты.

Боже, как же больно! Как больно понимать, что сама во всём виновата! Это ж я не разобралась, а слепо поверила! От его пронзительного взгляда по позвоночнику побежали мурашки, но я не отвела взгляд, лишь кивнула и стала рассказывать с самого начала:

– Я ждала тебя, только и думала о тебе, прижимая твою подушку к груди, чтобы крепче спалось. Слава был рядом, помогал, возил в универ и обратно, даже тогда, когда не просила.

– Это я его просил, олень, верил ему.

– И я верила.