Глава 5

Распрощавшись на пороге с младшим братом, я заперла входную дверь и уставилась на свое отражение в старинном зеркале. Это все дурацкая шляпка! Нацепила на голову страусиную ферму, а потом удивляюсь, почему меня в ней не замечают. Одним движением я сорвала преданный анафеме аксессуар с головы вместе с клоком волос и запустила им в гостиную. Снова повернувшись к зеркалу, встретилась взглядом с растрепанной, красной от гнева истеричкой, готовой вот-вот разрыдаться.

Ну уж нет! Шляпка здесь ни при чем. Несмотря на растерзанную прическу и безумное выражение лица, я по-прежнему прекрасно выгляжу. Глаза цвета мяты светятся на фоне черных волос. Воротник белоснежного платья пусть и прикрывает грудь до самой шеи, форму и размер спрятать не в состоянии. Соотношение талии и бедер то же, что было в восемнадцать. С самого утра мужчины провожали меня взглядами, а игнорировал только один.

Обидно осознавать, что тот, кого видишь каждую ночь во сне, к тебе охладел. И все же, это не повод терять уверенность в себе. Однажды со мной такое уже случилось. После развода я поверила, что ничего из себя не представляю, а жизнь в двадцать с небольшим закончена. Побороть эти комплексы помогло новое увлечение. Оно изменило мое отношение к себе, превратившись в дело всей жизни. Я каждый день учу женщин чувствовать себя привлекательными, любить свое тело, баловать, а когда сама в последний раз следовала собственным советам?

— Хватит, — сказала я себе и, не снимая туфель, прошла к камину.

На нем, в белой рамке, стоял список «Пять правил на случай похищения». Нужно мыслить позитивно. Да, меня дважды похищали, а всего четыре месяца назад человек, который когда-то изнасиловал и обещал меня убить, оставил у моей двери привет. Сережка, которую он вырвал из моей мочки три года назад, теперь хранилась в шкатулке вместе со своей более удачливой сестрой-близняшкой. Но сейчас я готова к его появлению как никогда. Пусть только попытается меня похитить. К тому же, о том, как правильно скрещивать руки при связывании и открывать багажник изнутри, я помню и без шпаргалок. С этими мыслями я отогнула защелки на рамке и, перевернув листок, написала: «Пять правил счастливой женщины».

— Первое, — сама себе продиктовала вслух, чтобы мысль лучше усвоилась. — Любить себя безусловно, чтобы эта любовь переполняла меня и окутывала окружающих. Второе. Сначала заботиться о себе, а потом уже о других. В скобочках: не влезать в очередное расследование, каким бы важным оно не казалось. Третье. Заботиться о своем здоровье. Вовремя и правильно кушать, заниматься спортом, избавиться от тревожных мыслей. Четвертое. Несмотря на диету, позволять себе маленькие удовольствия. Пятое. Баловать себя. Каждый день находить время на любимые занятия. Например, принимать ароматную пенную ванну.

Вот с этим могут возникнуть проблемы. После того, как один нехороший недочеловек бросил меня через плечо в ржавое корыто и собирался облить кислотой, я установила душевую кабинку и почти не залезала в прекрасную винтажную ванну, доставшуюся мне вместе с квартирой от бабушки. А ведь раньше это был мой любимый способ снять стресс. Для чего же я написала себе эти правила, если прямо сейчас не начну их выполнять?

Прихватив из кухни бутылку Джека Дэниэлса и стакан с толстым дном, я направилась в ванную. Еще несколько месяцев назад мне бы и в голову не пришло пить что-то крепче вина, но после поездки в Гелендвагене Руслана все изменилось. Конечно, я не выпивала за рулем, а вот он успел хорошенько набраться. Его дыхание возле моего лица и запах виски не давали мне покоя, пока однажды я просто не заказала по бутылке самых популярных производителей. Все, кроме одной, пришлось выкинуть, но она стала моей лучшей подругой на случай плохого настроения. Правда, это была уже подруга номер три.

Набрав ванну, я скинула с себя одежду и замерла, глядя в стоячую воду. Это будет непросто, но разве когда-то было легко? Может, мне ничего не стоило спокойно смотреть, как мужчина, которого я люблю, уезжает обратно к жене? Или на их свадьбе танцевать с другим, делая вид, что я счастлива за подругу детства? В плену у психопатов тоже было мало приятного, но об этом сейчас лучше не вспоминать.

Собравшись с силами, я опустила одну ногу в ванну. Когда ступня коснулась дна, голова затрещала, как будто снова ударилась о чугун. Кажется, на мгновение я даже увидела лицо убийцы. Отгоняя воспоминания, я как можно скорее погрузила в воду вторую ногу. Какой прогресс! Николай Игоревич, мой психиатр, будет мной доволен.

Теперь нужно сесть. Всего-то. На этот раз на помощь пришла подруга-бутылка. Руки так сильно дрожали, что я плюхнула в стакан двойную порцию. Ничего, сегодня не помешает. Только сделав огромный глоток и откашлявшись, я смогла сесть. Пена для ванны осталась на полке, вне зоны досягаемости, но вытянуться в теплой воде оказалось так приятно, что я сразу же о ней забыла.

Сделав еще один, на этот раз неторопливый глоток, я почувствовала солоноватый вкус. Горло защекотало, язык начало покалывать, а небо занемело. Запах, который всегда будет ассоциироваться с одним только Русланом, снова вернул меня в тот страшный день. Я по-прежнему лежала в окровавленной чугунной ванне, но на этот раз надо мной склонился не психопат с бутылкой кислоты, а Руслан. Он вновь провел ладонью по моей щеке, прижался губами к моим…

Я почувствовала, как по щеке побежала предательская слезинка. Не желая себе признаваться, что плачу по человеку, который больше меня не любит, а может, никогда и не любил, окунулась с головой. Слезинка растворилась в воде. Я погружалась в агапэ, глядя, как тонет комната, а вместе с ней и весь замечательный, обожаемый, такой хороший гребаный мир.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 6

Машину покачивало, а ноздри снова жгло от неприятного запаха. Открыв глаза, Надя увидела белый потолок с двумя рядами ярко горящих лампочек. У Вадима таких не было, она точно знала. Как-то раз у них чуть не дошло до секса прямо на заднем сиденье его джипа, потолок был серым, а лампочка всего одна, и та не работала. Секс с ним… В тот вечер в машине был совсем другой человек.

— Слышишь меня?

Над ней склонилось нахмуренное женское лицо. Нет, не женское, бабское, истрепанное временем и вечно недовольное. Такой она представляла себя лет в сорок пять, если все-таки не выйдет замуж и родит, как советуют подружки, «для себя».

— Да, — отозвалась Надя. — И вижу.