Я попросил показать выписку из протокола заседания месткома от 24 января 1979 года. На повестке дня: рассмотрение заявлений сотрудниц т. Ситниковой С. И. и т. Шиманской Н. Н. о предоставлении им квартир… Выступали — Третиниченко: «Жилищная комиссия рассматривала ваши кандидатуры, но сегодня поселить в этот дом не представляется возможности»; Крижановский: «Сегодня не представляется такой возможности…» Постановление: в просьбе отказать. Это записано в пункте «а».

А чтобы оградить себя впредь от подобных жилищных посягательств, вписали в постановление и пункт «б»: «Обратить внимание на недостаточный уровень разъяснительной работы по жилищным вопросам».

Мы с Богатырем показываем эту выписку, зачитываем вслух.

— Да мало ли чего там понаписано,— отмахивается Третиниченко.— Написать можно все…

В ответ на жалобу Бурбы, Ситниковой, Шиманской и Тихой райисполком предписал институту задержать выдачу ордеров до окончания работы специальной комиссии исполкома райсовета. Комиссия еще продолжала работу, а ордера уже спешно выдавались. Почему?

— Нет, не было этого.

Называем фамилии, имена.

— Да, — вспоминает Тхорик,— мы выдавали ордера тем, кто уезжал в командировку.

Выбираем наугад людей, получивших ордера,— одного, другого, третьего… Ни один в командировку не уезжал.

На таком уровне защищали свои позиции руководители «Гипрохиммаша». По ходу разговора мне пришлось дважды выходить в отдел, где работает Тихая, чтобы уточнить кое-какие детали. Оба раза меня окружала толпа, у всех были жалобы, недовольства по поводу распределения жилья. Несколько человек зашли вместе со мной к Крижановскому (но многие не решились, сознались честно: вы уедете, а начальство останется, нам здесь работать).

А. Постемский. В прошлом году после окончания института полтора месяца был на военных сборах, соответственно попозже пришел в «Гипрохиммаш». 2 октября сдал документы для того, чтобы встать на квартирный учет. Вместе с ним сдавала документы Л. Ниченик. Заявления их до сих пор (!) не рассмотрены.

— Райисполком принимает документы раз в полгода…— объясняет Крижановский.

— Неправда,— сказал Богатырь.— Райисполком ведет прием документов каждую среду, а ставит на учет каждый месяц. По вашей вине молодые специалисты потеряли практически целый год.

М. Моисеев. У него родился ребенок, а в документах на квартиру это не отражено.

М. Таран. Подала документы для постановки на квартирный учет в 1974 году, рассмотрели только… в 1976-м.

Т. Дубковская. Ордер был выписан сначала на квартиру № 32 (16,5 м²), ей предложили затем 75-ю квартиру (12 м²). Она согласилась, пришла за ордером, а там стоит 24-я квартира, еще хуже той, на которую уговорили. Татьяна Викторовна сидит, на глазах слезы. У нее совсем скоро должен родиться ребенок.

— Хамство какое-то,— плачет она,— хоть бы вызвали, предупредили.

Тхорик внимательно смотрит на нее. Неожиданно:

— А мы вас приглашали, вас не было на работе.

— Работала.