Алекс кивнул, и Данфорд, быстро соорудив из ладоней нечто вроде ступеньки, помог ему подтянуться и закрыть окно.
– По правде говоря, – заметила Эмма, когда ноги Алекса снова коснулись земли, – окно вовсе не было закрыто полностью: оно было приоткрыто на три дюйма.
Алекс сделал глубокий вдох и, повторив всю операцию, заново приоткрыл окно на несколько дюймов.
– Надеюсь, теперь все в порядке? – спросил он самым вежливым тоном, какой Эмме когда-либо доводилось слышать.
– Фрамуга была поднята чуть выше, – заметила Эмма злорадно.
Алекс приподнял ее на дюйм.
– Нет, чуть ниже.
– И как теперь?
– Может быть, чуть-чуть… О! – Эмма охнула и принялась потирать ушибленный бок ребром ладони в том месте, куда Нед изо всей силы ткнул ее.
– Да, теперь отлично. – Она бросила суровый взгляд на кузена. – Держи твою расписку! Это она, не так ли?
Взглянув на листок, Нед с облегчением вздохнул.
– Теперь я твой должник до гроба.
– Пустяки! – Эмма негромко рассмеялась. – По правде говоря, я здорово позабавилась.
– А вот я ничуть не нахожу это приключение забавным. – Алекс с трудом сдерживал ярость. Прошло восемь томительно долгих часов с тех пор, как Данфорд сообщил ему о том, что предприняли неугомонные кузены. Тогда он чуть не умер, раздавленный сознанием вины. Восемь часов отчаяния на пустой желудок и с похмелья – нешуточное дело для любого человека, и теперь заявление Эммы о том, что она славно позабавилась, никак не могло улучшить его настроения.
Заметив, что лицо Алекса омрачилось, Эмма инстинктивно сделала шаг назад.
– Может, мы все-таки исчезнем отсюда, или мне перебросить вас через плечо и унести? – спросил Алекс с ледяным спокойствием.
– О, в этом нет… нет никакой необходимости, – запинаясь пролепетала Эмма.
– Нет-нет, ее непременно нужно проводить, – забеспокоился Нед.
Алекс решительно взял Эмму под руку.
– Я позабочусь о том, чтобы с вашей кузиной ничего не случилось. К тому же мне надо обсудить с ней кое-какие вопросы.