Прямо перед ним, на лестнице, стоял англичанин, с окровавленным клинком в руке.

Взор человека узревшего в полумраке комнаты врага с окровавленным клинком помутился, глаза налились кровью, а лицо стало ярко пунцовым от прилившей к голове крови.

— Нет!!! — он с устрашающей яростью набросился на Робина, замахнувшись выхваченным кинжалом.

Джодерел напрочь забыл про свой длинный нож, ударив нападающего ногой. От сильного удара, пришедшегося по лицу, человека отбросило обратно к двери.

Перепрыгнув через три ступеньки, Робин приблизился к поверженному, ногой отбросив оброненный человеком кинжал. Расстегнув пряжку на его поясе, Робин ремнем связал ему руки за спиной. И лишь, потом только, подобрал кинжал, прицепив отобранные ножны к своему поясу за свободное кольцо на одном из множества свисавших с опояски ремешков.

— Рубите двери! — пробасил с наружи знакомы голос.

— Гильом, ты? — громко выкрикнул Робин.

— Я! — подтвердил командир и в свою очередь спросил. — Брюхотык, ты что ли?

— Ну, я, — недовольно морщась от упоминания своего прозвища, подтвердил Робин, отпирая дверь.

На улице стоял Гильом, в залитой кровью каске, вместе с двумя солдатами, выглядевшими не лучшим образом. Вместо короткого меча, командир вооружился боевым топором, отобранным у какого-то французского солдата.

— Помощь нужна? — спросил он, пытаясь протиснуться внутрь помещения.

— Сам справился, — ответил Робин, делая шаг вперед, чтобы преградить дорогу командиру.

— Ну, раз справился, то мы пойдем, — Гильом сразу потерял интерес к занятому подчиненным дому. — Не забывай, третью часть отдашь мне, — сухо обронил он, уходя.

Робин осмотрелся, улица буквальна завалена трупами. Сир Ральф взял-таки штурмом злополучный дом, и злосчастного стрелка выкинули в окно с высоты второго этажа. Юный слуга сира Докси выполнил свое обещание, подбежав к стрелку, как не странно живому, но сломавшему при падении с высоты ногу, он вонзил копье в живот раненного, повиснув на древке всей тяжестью, пока наконечник копья не пробил себе путь сквозь защитную куртку стрелка.

Застолбив захваченный дом за собой, сир Ральф отправился дальше по улице в поисках врагов и поживы. Слуга же принялся мародерствовать, снимая с раненных и убитых понравившиеся ему вещи и пряча найденные монеты за пазуху. Вот за этим занятием и застал Робин маленького паршивца, в обязанности которого входило объявлять всем проходящим мимо солдатам, что этот дом и все, что в нем находится — законная добыча его хозяина. Именно так, с упором на слово "законная", парень и объявлял претензии хозяина на дом. Никто из солдат не оспаривал его слова. Город еще захвачен не полностью, в центре шли жаркие бои, и они торопились урвать свою долю в добыче.

Заперев дверь на засов и проверив ставни, Робин зажег свечи. Он тщательно обследовал дом, быстро обнаружив черный ход. На всякий случай он и его запер на ключ. Связка ключей висела на видном месте. В доме также обнаружился винный погреб, полный множества заполненных превосходным вином больших бочек. Наполнив, найденные на кухне, кувшины вином, Робин загнал в погреб своих пленников, оставив только молодую женщину. Ее он тщательно связал по рукам и ногам.

Через коридор, ведущий на кухню, через боковую дверь можно было попасть на конюшню, где к радости Робина, смирно стояли лошади: две под седлом и еще три с навьюченными на них сундуками и корзинами. Проверив содержимое сундуков, Робин присвистнул от удивления — чего там только не было!

— Не свисти — денег не будет, — вслух укорил себя Джодерел, боясь спугнуть удачу.

На радостях он, одним махом, наполовину опустошил кувшин с вином, и его потянуло на подвиги. Пока совсем не захмелел, снял с себя пояс, оставив все оружие внизу, и отправился в гости к даме, оставленной им наверху, в спальне.

С собой он прихватил нехитрую закуску и полный кувшин вина. Заперев на ключ дверь, он спрятал его под ковром. Плотоядно облизываясь от проснувшегося в нем желания, Робин сообразил, что женщину следует развязать. Странно, но она не кричала. Молчала даже тогда, когда он, бросив все попытки развязать узлы, просто перевернул ее на живот и подогнул ей ноги. Пристроившись сзади, он силой вошел в ее лоно. Грызя кусок сыра, и запивая его вином, Робин был счастлив как никогда, насилуя несчастную женщину.