В современной научной литературе, опираясь на показания вышеприведенных источников XVI в., зихов обычно принято считать предками адыгов. Но в действительности этногенез кавказских народов шел более сложным путем. В частности, Л.И. Лавров указывал, что еще в XIX в. название древнего племени «зихов» существовало у грузин в форме «джихи» для обозначения абазин. Оно же в форме «а-зыгьа» у адыгейцев до сих пор означает абхазов. Следует также указать, что и «адыге» – теперешнее самоназвание адыгейцев и кабардинцев – восходит (через «адзыге») к термину «зихи». Тот факт, что несколько народов оказались связанными с именем зихов, со всей очевидностью говорит о миграциях, которые здесь имели место неоднократно.
Монгольское нашествие первой половины XIII в. и особенно последующее завоевание Тимура в конце XIV в. привели к опустошению равнинно-предгорных районов Северного Кавказа. Некогда обширная Алания обезлюдела. Картину ее гибели ярко обрисовали современники. Если автор середины XIV в. эль-Омари писал, что «до покорения этой страны татарами она была повсюду возделана, теперь же в ней только остатки этой возделанности», то польский автор начала XVI в. Матвей Меховский застает еще более печальную картину: «Аланы – это народ, живший в Алании, области Сарматии Европейской, у реки Танаиса и по соседству с ней. Страна их – равнина без гор, с небольшими возвышенностями и холмами. В ней нет поселенцев и жителей, так как они были выгнаны и рассеяны по чужим областям при нашествии врагов, а там погибли или были истреблены. Поля Алании лежат широким простором. Это пустыня, в которой нет владельцев – ни аланов, ни пришлых»[322].
Но если в предгорьях местные жители были практически уничтожены монголами, то в неприступных горных ущельях, наоборот, наблюдалась концентрация уцелевшего населения, бежавшего от захватчиков. Итогом этих изменений явились высокая плотность населения в этих районах и малоземелье горцев. Все это привело к острому демографическому кризису, вызванному невозможностью прокормить избыточное население в условиях высокогорья. Долго это продолжаться не могло, и, как только непосредственная военная угроза миновала, горцы начали продвижение на предгорные равнины. Так, во второй половине XIII в. произошло переселение кабардинцев на бывшие аланские земли Центрального Предкавказья. В XIV–XV вв. абазины переселились с Черноморского побережья на Северный Кавказ. Подобные миграции привели к чрезвычайной дробности здешнего населения, когда оно делилось на множество локальных групп, в литературе XIX в. обычно именуемых «племенами». Судьбы их были различными. Некоторые из них в результате войн, эпидемий, междоусобиц меняли территорию расселения и теряли политическое значение, другие – небольшие группы, зависимые от более крупных соседей, ассимилировались последними, третьи, наоборот, численно вырастали и расширяли область обитания. При этом зачастую бывало, что в процессе ассимиляции более мелкие группы принимали названия более крупных, или же имена от прежних названий вновь занимаемых ими местностей. Именно последнее наблюдаем в случае с черкасами-зихами[323].
Однако Шварн, живший в XII в., не имел никакого отношения к этническим переменам более позднего времени. Определение «зихский князь» применительно к нему означало «князь Тмутараканский», ибо эту же титулатуру использовали и византийские императоры.
Определенный ответ на вопрос об этническом происхождении Шварна может дать анализ его имени. Мы уже цитировали свидетельство Никоновской летописи: «Того же лета половци воеваша Русь, и убиша дву богатырей, Андрея Жирославича и брата его Шварня, за Переславлемъ; сестричичя же ихъ, такоже Шварня нарицаемого, плениша, и много множество христианъ пленивше отъидоша во своа»[324].
На его основе А.Ф. Литвина и Ф.Б. Успенский пытались построить генеалогию Марии следующим образом: с одной стороны, существует русский богатырь Андрей Жирославич, у которого имеется брат Шварн, очевидно, также носящий отчество Жирославич. С другой стороны, здесь же появляется его племянник (сын его сестры), носящий также имя Шварн, который, по их мнению, был отцом Марии[325]. Правда, согласиться с последним нельзя. Общее правило генеалогии гласит, что на столетие приходится время деятельности трех поколений, т. е. на одно поколение в среднем приходится примерно 30 лет. Согласно летописям, Шварн действует на протяжении 20 лет – с 1146 по 1167 г. Мария упоминается с 1174 по 1206 г. При этом в 1176 г. (т. е. через 30 лет после начала деятельности Шварна) она была матерью, по крайней мере, двоих детей, о чем говорит уже приводившееся свидетельство Лаврентьевской летописи о присяге владимирцев ее мужу: «Целоваша крестъ ко Всеволоду князю брату Михалкову и на детехъ его»[326]. Вместить в эту схему еще одного Шварна, как предлагают А.Ф. Литвина и Ф.Б. Успенский, невозможно.
Другой довод, выдвинутый исследователями, более серьезен: Мария Шварновна оказывается внучкой носителя бесспорно славянского имени Жирослав. Значит ли это, что она имеет славянские корни? Отнюдь. Имя Жирослав было довольно популярно среди древнерусской знати. В летописях домонгольского периода с этим именем упоминаются новгородский и туровский посадники, киевские тысяцкий и воевода, волынский боярин[327]. Но есть и исключение. Под 1149 г. Лаврентьевская летопись, рассказывая об одной из княжеских усобиц, сообщает о внезапном ночном переполохе, в результате которого пришлось «половцемъ всемъ бежати назадъ съ своимъ воеводою Жирославомъ»[328]. Н.М. Карамзин, комментируя данное известие, писал: «Каким образом воевода половецкий мог называться Жирославом… Сии варвары, чувствуя тогда превосходство россиян в гражданском образовании, заимствовали от них и самые имена»[329]. Подобная практика заимствования имен соседей – явление, свойственное не только обитателям южнорусских степей, но и других контактных зон. Несколько ранее, уже на другом конце Европы, сложилась аналогичная ситуация, когда англосаксы давали своим детям скандинавские имена в подражание датчанам и норвежцам, захватившим значительные части современной Англии.
Определенные указания может дать изучение этимологии имени Шварн. Как говорилось выше, в чешском и других западнославянских языках встречается слово
В то же время материалы антропонимики среди аланских имен фиксируют имя
Для нас более существенным представляется то, что исследователи странным образом прошли мимо свидетельства Ипатьевской летописи, зафиксировавшей еще одну форму его имени –
Как видим, имя отца Марии засвидетельствовано в двух вариантах: Шварно и Кшварн. Именно последняя форма, на наш взгляд, является находящейся ближе других к оригинальному звучанию имени, которое в определенный период хождения в иноязычной среде могло подвергнуться упрощению и принять форму
В пользу ясской версии происхождения Марии говорит и любопытное указание Тверской летописи на то, что Мария была «приведена ис чехъ не крещена». А.Ф. Литвина и Б.Ф. Успенский трактовали данное свидетельство порождением неверного осмысления сложного описания ситуации вокруг ее крестильного и монашеского имен[334].
Разумеется, в католической Чехии (Богемии) XII в. Мария должна быть крещена еще в младенчестве и не могла оставаться язычницей. Если предположить, что она попала в православную Русь именно оттуда, речь должна была бы идти о перекрещивании. Но, в отличие от более поздней практики, оно тогда не требовалось. Согласно взглядам Отцов Церкви IV в. Василия Кесарийского и Августина, если предполагаемый еретик или схизматик был крещен во имя Троицы и с использованием воды (желательно, хотя не обязательно, погружением), он тем самым все равно приобщался к Божественной благодати. Католическая церковь того времени при перемене веры (точнее, юрисдикции) довольствовалась обрядом возложения на неофита рук епископом. Поэтому оговорка летописца, что Мария появилась на Руси некрещеной, действительно свидетельствует, что она оставалась язычницей.
Все объясняется гораздо прозаичнее, если речь идет о Чехии (Зихии). Джорджио Интериано сообщает важную подробность о религиозных обычаях местного населения: «Они исповедуют христианскую религию и имеют священников по греческому обряду. Крещение же принимают лишь по достижении восьмилетнего возраста, и крестят у них по нескольку человек зараз простым окроплением святой водой, причем священник произносит краткое благословение»[335].
Крещение в этом возрасте объяснялось тем, что, в отличие от младенца, ребенок, достигший 8 лет, мог осознанно сделать свой выбор, изучив основы веры. В данном случае перед нами – практика, восходящая к первым векам христианства, когда гонения, ереси и вероучительные споры требовали от христиан стойкости и знания своей веры. Поэтому Церковь очень ответственно подходила к принятию в свое лоно новых членов, полагая, что они должны были осознанно осуществить свой выбор, изучив основы веры, что младенец по определению сделать сам не мог. Следует учитывать и то, что таинство крещения тогда являлось не частным, а общественным и торжественным событием. В канун больших церковных праздников – Пасхи и Пятидесятницы, в Рождественский и Богоявленский сочельник – крестились все прошедшие огласительный период и интенсивный курс изучения основ веры. Приходя в храм, они проходили собеседование с епископом или другим назначенным им членом клира – пресвитером или диаконом для краткого рассказа о себе и причинах своего намерения креститься. Непосредственно перед крещением епископ говорил им небольшую проповедь о том, что такое христианская жизнь и чем христианство отличается от язычества. Исходя из вышесказанного, если свадьба Марии и Всеволода состоялась в 1168 г. и тогда же она была крещена, то рождение Марии можно отнести ко времени около 1160 г.[336]
Окончательный выбор между чешской и ясской версиями происхождения Марии могут дать сведения антропологии, которая внутри тех или иных этносов выделяет определенные антропологические типы. К примеру, в составе русского народа выделяются: ильменско-белозерский, валдайский, вологодско-вятский, вятско-камский, клязьминский, дон-сурский, степной, средневолжский, верхнеокский, архангельский, онежский и другие типы. Доктором исторических наук М.В. Добровольской из Института археологии РАН было проведено сопоставление морфологических параметров индивида № 1, обнаруженного в октябре 2015 г. в Княгинином монастыре, который идентифицируется именно с Марией, с усредненными статистическими «обликами» некоторых средневековых групп. Разумеется, при этом учитывалось то обстоятельство, что индивидуальные вариации внешности всегда выше групповых.
В качестве сопоставительных материалов привлекались серии женских черепов средневековых вислян, чехов, мораван, словаков, а также северокавказских и донских средневековых могильников. Оказалось, что женский череп индивида № 1 из Княгинина монастыря – брахикранный и относительно высокий. Он имеет высокое лицо и несколько уплощен в назомалярной плоскости. Тем самым он попадает в массив женской части серии из могильника с территории современной Северной Осетии, которая датируется XII–XIV вв.
Сопоставление таких черт внешности, как основные параметры мозгового отдела черепа, высотные и широтные размеры лица, размеры глазниц и носа, позволяют констатировать, что во внешнем облике женщины из Княгинина монастыря практически нет краниологических особенностей, которые могли бы свидетельствовать о внешнем сходстве со средневековыми группами из Центральной Европы.
Как уже говорилось выше, средневековая Алания занимала значительную по площади территорию Восточной Европы, простираясь от Северного Прикаспия до Приазовья и среднего течения Дона. Можно ли более точно определить границы вероятного региона, из которого происходила Мария?
Это позволяют сделать современные методы биоархеологии, позволяющие реконструировать особенности образа жизни человека, «рассказать» о состоянии его здоровья, основных физических нагрузках, пищевом рационе[337].