80

Места Тита Ливия, Per., 137: Civitates Germaniae eis Rhenum positae oppugnantur a Druso; et tumultus qui ob censum exorsus in Gallia erat, compositus, и Диона, LIV, 32:…δια το τους Γαλάταζ μη έξελοδουλειν… — ясно показывают, что экспедиция Друза в Германию связана с волнениями, угрожавшими вспыхнуть в Галлии вследствие переписи. Нет повода думать, чтобы они были выдумкой римлян для оправдания вторжения в Германию; наши сведения о галльской и германской истории показывают нам, что Галлия была очень взволнована в эту эпоху и что при всякой попытке к мятежу она рассчитывала на помощь германцев.

81

Страбон (IV, II, 2) говорит нам, что селлавы были освобождены от власти арбернов. Гиршфельдом (Dio Aeduer und Arvemer unter Rom. Herschaft. Bd 2. Sitzungb., 1897, 1100), мне кажется, доказано, что, вероятно, это изменение было произведено Августом и что аналогичные перемены произошли с другими подданными арвернов и эдуев. По моему мнению, многочисленные соображения указывают, что эти изменения, так же как и деление Галлии на три части, произошли в данную эпоху. В итальянском издании (vol. IV, 68, пр. 1) я помещал разделение Галлии на 27 г., но более внимательное исследование привело меня к мысли, что это деление, вероятно, произошло в 14 г. Действительно, в 27 г. Август не останавливался в Галлии; он направился прямо в Испанию, тоща как подобная реформа требовала долгого пребывания в стране и многих приготовлений. Кроме того, мне кажется невероятным, чтобы подобная реорганизация была произведена ранее окончания в Галлии кадастра и ценза. Невероятно также, чтобы кадастр был окончен в 27 г., а ценз только начат в этом году. Наконец, беспокойство о внутреннем состоянии Галлии, заботившее Августа в этот момент, объясняет, почему он предпринял такую реорганизацию в 14 и 13 гг., тогда как в 27 г. для этой меры нет достаточных оснований. Тогда Галлия была в более спокойном состоянии, а Август занят другими, более настоятельными делами.

82

Страбон (IV, II, 2) говорит нам, что на лионском жертвеннике были написаны шестьдесят имен civitatum. При Тиберии (Tacit. Ann., III, 44) civitates было шестьдесят четыре; разницу можно объяснить, как заметил Арнольд (Studies of Roman Imperialism. Manchester, 1906), если вспомнить, что «четыре германских племени: нометы, вангноны, трибоки и раурики — перешли по ту сторону Рейна и были присоединены к Галлии (Ptolem., II, IX, 9). Так как Страбон — источник, более близкий к Августу, то, по моему мнению, должно следовать ему, чтобы приблизиться к истине относительно занимающей нас эпохи.

83

Страбон говорит — четырнадцать (IV, I, 1), но далее (IV, II, 2) он перечисляет только двенадцать, одиннадцать из которых встречаются и у Птолемея (II, VII, 5—13). Птолемей относит к Аквитании семнадцать civitates; таким образом, иберийские civitates, которых, по Страбону (IV, II, 1), было двадцать и которые были все маленькие и неизвестные, должны были быть соединены, чтобы образовать пять или три более крупных civitates, соответственно числу четырнадцати или двенадцати, неточно переданному Страбоном, когда он перечисляет кельтские государства Аквитании. Соединение мелких иберских civitates в несколько более крупных может нам объяснить, почему Птолемей говорит, что в Аквитании было семнадцать civitates, тогда как Плиний (N. Н., IV, XIX, 108), напротив, насчитывает их сорок. Плиний перечисляет все мелкие туземные государства, которые были сгруппированы в 3 или 5 более крупных, т. е. дает географическое деление страны, тогда как Птолемей дает деление административное. В последнем, конечно, нужно следовать Птолемею, даже для эпохи Августа; в противном случае действительно нельзя получить числа шестидесяти государств, которые, по Страбону, построили алтарь в Лионе и которые неизбежно должны были все быть административными единицами.

84

Рlin. N. Н., IV, XVIII, 106; Ptolem., П, VIII, 5—12; оба списка различаются только некоторыми именами, и различие можно объяснить переменами в административном делении страны.

85

Ptolem., II, IX, 4—10. — У Плиния (N. Н., IV, XVII, 100) много других имен, и основание для этого, возможно, то же самое, вследствие которого другие имена находятся у него и в перечислении государств Аквитании.

86

Мне кажется вероятным, что Агриппа вернулся ради германской экспедиции. Действительно, очень возможно, что руководство предприятием должно было быть поручено Агриппе. В начале 12 г. Агриппа, правда, отправился в Паннонию, а не в Германию, но неожиданное обстоятельство, восстание паннонцев, вполне могло заставить Августа и Агриппу изменить их первоначальные планы. Действительно, как только Агриппа узнал, что паннонцы, испуганные одним его именем, успокоились, он вернулся в Рим, вероятно, с целью продолжать приготовление к германской экспедиции. Смерть все это прервала, и Август решился тогда разделить всю ответственность в этой войне между Друзом и Тиберием. Мне кажется маловероятным, чтобы Август, имея под рукой такого опытного воина, как Агриппа, в этом столь важном предприятии хотел прибегнуть к своим двум сыновьям, которые, несмотря на их способности, все же были очень молоды. Мы увидим, кроме того, что сперва думали о вторжении в Германию по воде, идея которого вполне могла принадлежать Агриппе, бывшему более адмиралом, чем генералом. Именно на море одержал он две большие победы при Навлохе и Акции.

87

Ног. Carm., IV, 5.

88

Ног. Epist., II, I, 16: Iurandasque tuum per numen ponimus aras. Это послание написано около этой эпохи, не ранее 12 г., но после смерти Агриппы, что видно из первого стиха:

Solus, т. e. без Агриппы, товарища пяти предыдущих лет своего принципата.