— Конечно об Антихристе, — ответил он с ноткой нетерпения в голосе.

— Да, но под чьей человеческой личиной?

— Усыпанный оспой и с глазами убийцы, естественно.

— Ты хоть понимаешь, Борис, что этот умер три месяца назад?

Борис снисходительно улыбнулся.

— Ну, да… Я так глуп, что запамятовал об этой их байке. Вот уж не подумал бы, что ты можешь на нее купиться! Естественно, им пришлось ее выдумать, чтобы

защитить его.

Его нервный подъем внезапно улетучился. Он подозрительно оглядел слушателей.

— Вижу, что вы не лучше остальных. Не хотите видеть фактов. Наверное, я неверно понял назначение этой встречи. Приходится все делать самому… — Он ненадолго замер в центре комнаты, подобно одинокому пленнику воцарившегося молчания.

— Выпей, Борис, — предложил Жюльен, делая вид, будто ничего не произошло.

Борис на секунду уставился на него невидящим взглядом и как будто очнулся.

— Нет, я пойду, — проговорил он, медленно качая головой. — Никто из вас не понимает, что на самом деле происходит. Вы думаете, что я сумасшедший. Я понял это по вашим глазам. Если вам так удобнее, можете продолжать думать в том же духе. Но ведь я говорю вам: миллионы гибнут от дизентерии. Они валяются под открытым небом, подобно узлам с тряпьем, утопая в собственных экскрементах…

Он распахнул дверь и странной скованной походкой вышел в коридор. Отец Милле вопросительно взглянул на Жюльена. Тот пожал плечами:

— Ничего не поделаешь. То проходит, то опять начинается. Врачи утверждают, что это не опасно и что сотни таких же больных бродят по улицам. Если бы я навестил его дома, это только подстегнуло бы его подозрительность и ухудшило дело.

Он запрыгал следом за Борисом, чтобы проводить его к выходу.

Борис поджидал его на лестничной площадке.

— Я снова съехал с катушек? — виновато спросил он с судорожной усмешкой.

— Слегка. Тебе надо держать себя в руках, Борис, — сказал Жюльен.

— Я знаю. Стоит сказать им лишнего — и они воображают, что ты безумец.

— Ты снова за старое?