– А что так? - я еще не знал всех привычек принявшей меня в свои ряды компании.

     – Сегодня пятница, – видя, что это никак не прояснило для меня ситуацию, он пояснил: - Мальчики каждый будний день в игре на один час дольше положенного проводят, а по пятницам до вечера тянут.

     – Если посчитать, то за неделю двенадцать свободных часов набирается, – добавил он.

     – Все равно не понимаю, – для большей достоверности я помотал головой.

     – Смешной ты, – крякнул с улыбкой дед.

     Помолчав, он сжалился надо мной и прояснил ситуацию. Оказалось, что помимо нашей компании, в соседних дворах также собирались группы пенсионеров. Вечер пятницы считался точкой рандеву для всех местных соцобразований. Женские коллективы были особой изюминкой таких сборищ, придавая каждой пятнице особую пикантность.

     Я никогда не задумывался о проблемах женщин в нашем мире, эгоистично зациклившись на собственных переживаниях. Современное государство выкидывало женщин на обочину жизни еще раньше мужчин, после сорокапятилетнего рубежа, лучшая половина человечества не знала, чем себя занять.

     – Наши по пятницам собираются аккурат после шести, – добавил Артемид Григорьевич в конце своего рассказа: - до конца вечеринки свободного времени как раз хватает.

     – А остальные люди? - я немного запнулся, формируя вопрос: - они тоже в играх сидят?

     – Кто как, – сплюнул дед: - некоторым бестиям это без надобности. Наскребли денег по молодости, теперь не знают куда деть.

     Я как то сразу вспомнил свою бывшую красавицу жену.

     "– Даже не знаю где она сейчас живет, и с кем", - вскрылась старая рана.

     – Ты, давай, не бери в голову, – ухватив за плечо, Артемид Григорьевич развернул меня к себе лицом: - Со следующей недели начнешь экономить, пятница никуда не денется, каждую неделю встречи проходят!

     Поняв по-своему изменившееся выражение моего лица, дед решил меня приободрить. Раскрывать перед мало знакомым человеком душу я не стал, и лишь молча кивал, на его успокоительно - воспитательные речи. Через какое-то время мысли устаканились и сменили направление.

     – Я вот что хотел спросить, – выплывшее на поверхность сознания, имело отношение к текущему моменту моей жизни намного больше значение, чем покрытая архивной пылью память о разрушенной семье.

     – Неужели государство не в курсе того, что такие как мы пользуются социальной программой "о виртуальных играх" для того чтобы нормально жить за счет налогоплательщиков? - мысль озвучилась немного коряво, но собеседник кивнул головой, показывая, что понял мой вопрос.

     – Все они понимают, – рубанув вначале рукой воздух, Артемид Григорьевич помедлил и пожевав губами, продолжил: - да и ты понимать должен что на каждую резьбу у них есть своя гайка!

     Сказать он хотел явно не то, но почему-то передумал в последний момент и отговорился непонятной аллегорией.

      -Подписавшись под этой программой, ты ступил на тонкий лед, впрочем, как и все мы, – не дождавшись реакции на свои слова, он со вздохом продолжил: - каждому из нас, стоит только погрузиться в вымышленную виртуальность, начинают сыпаться "подарки", делая игру увлекательной и захватывающей. Хоть это и не доказуемо, но поверь мне, что это так!

     – Разве это плохо? - я искренне не понимал возмущения собеседника, с трудом удержав в голове смысл его витиеватой мысли.