У старшего сына Талицких, насколько нам их родственники объяснили, никаких проживающих с ними бабушек в семье не должно быть.

— Да пофиг, — буркнул Вовка, подошел к двери и тихонько постучал. — Хозяева!

А в ответ тишина, которую, впрочем, вскоре нарушил Алый, с помощью своего «воздуха» контролирующий обстановку:

— Она за дверью сразу стоит, прислушивается! Больше в квартире никого нет.

— Бабушка, — получив информацию, сразу же обратился к старушке Длинный, — мы из Заволжья. Иван Андреевич и Анна Валентиновна Талицкие попросили заехать к их старшему сыну, узнать, как они тут. Вы не подскажете, что с проживающей в этой квартире семьей случилось? Они живы? Если да, то где мы их можем найти?

Снова в ответ тишина, бабушка продолжала в молчанку играть, молчали и мы, так как если она не отзовется, то фиг мы что сделаем. Не ломать же дверь в двух шагах от расположения дезертиров? Если сейчас не удастся ее разговорить, то придется уходить, сначала Лехину мать освобождать, и только тогда уже сюда возвращаться. Но тут такое дело, как бы она за это время не смылась куда, тогда мы вообще никакой информации о семье Талицких не получим. А старая точно должна о них хоть что-нибудь знать, не зря же в их квартире обитает.

Щелк.

Бабуля всё же на что-то решилась, отомкнула замок и чуть приоткрыв дверь, осторожно выглянула, внимательно осматривая всех нас.

— Мельник? — глаза бабульки внезапно широко открылись. — Женька?

Не только глаза, но и дверь широко распахнулась, и старая с радостью и хорошо видимым облегчением на лице улыбнулась Женьке.

— Ты откуда здесь?

Теперь наша очередь настала в молчанку играть: удивленно на старушку смотрели. Она реально старая, и я бы даже сказал — отвратительно старая, с очень неприятной на вид внешностью. Но добила она нас не своей внешностью, а словами:

— Вы правда от дедушки с бабушкой приехали?

В себя прийти и что-нибудь ей ответить мы так и не успели, так как практически сразу она нас в еще больший шок вогнала. Внешность бабули поплыла, начала размываться в непонятное нечто. Только из-за шока, наверное, мы ее не пристрелили, очень уж это жутко всё выглядело. В ступоре продолжали пялиться, как одна внешность с бабули сползла, под ней проступила другая…

— Вот тебе и старушка, — в полной тишине из-за спины раздался голос Мамона.

Перед нами предстала…

— Мара, — прорезался голос и у Женьки.

Темноволосая, кареглазая, с пухлыми, красивой формы губами, чуть выше меня ростом молодая девушка.

— Привет, Мельник! — улыбнувшись, махнула она рукой Женьке, после чего перевела взгляд на Длинного и повторила свой вопрос: — Вы и вправду от бабушки и дедушки приехали?

— Правда, — кивнул Вовка, беря себя в руки. — Они просили заехать к вам, узнать, что тут и как, а также при нужде помочь вашей семье в Заволжье перебраться.