Он поднял голову и понюхал ночь.

— Да, — тихо прорычал он. — Думаю, могу.

Вася повернулась на пару слов к Пожаре. А потом пешком пошла за Медведем в лагерь татар. Она глубоко вдохнула и забыла, что не была тенью, идущей рядом с другой тенью. С зубами.

Они невидимо прошли в хаос лагеря, и Медведь вырос в своей стихии. Он уверенно шел среди шума, небольших скоплений напуганных лошадей, и там, где он проходил, вспыхивал огонь, и лошади разбегались. Люди поворачивали потные лица к темноте. Он улыбался им, дул искрами на их одежду.

— Хватит, — сказала Вася. — Найди моего двоюродного брата. Или я свяжу тебя не только обещаниями.

— Тут больше одного русского, — раздражено сказал Медведь. — Я не могу… — он поймал ее взгляд и закончил почти вяло, лишь в глазах возникла искра внезапного смеха. — Но тот пахнет как с далекого севера.

Вася пошла за ним уже быстрее. Он остановился у центра лагеря. Она сразу захотела прижаться к поверхности, скрыться в тени круглой палатки, но тогда она поверила бы, что солдаты видят ее.

Они не могли. Она держалась за эту мысль и оставалась на месте.

Связанный мужчина сидел на коленях у ухоженного очага. Солдаты вокруг успокаивали лошадей.

Трое мужчин спорили у костра. Со светом за ними Вася не сразу узнала Мамая, Челубея и Олега. Хотела бы она понимать их слова.

— Они решают, убивать его или нет, — сказал Медведь рядом с ней. — Похоже, твой побег заставил их насторожиться.

— Ты понимаешь татарский?

— Я понимаю речь людей, — сказал Медведь, а вспышка света залила лагерь, снова пугая лошадей. Вася не оглядывалась. Она знала что увидит Пожару, летящую сверху, источающую дым, ее огненные крылья описывали дуги алого, синего, золотого и белого.

«Я не могу поджечь землю так, как сделала в городе, — сказала Пожара, когда Вася спросила. — Тогда я… так злилась, что сходила с ума от этого. Я не могу сделать это снова».

— И не нужно, — ответила Вася. — Просто ослепи их. Это подаст сигнал моим соотечественникам, — она успокаивающе погладила лошадь, и Пожара укусила ее за плечо.

Все люди в лагере смотрели на небо. Разговоры, что только вернулись, утихли. Щелкнула тетива, несколько стрел полетели в ночи, но Пожара держалась вне досягаемости. Послышался потрясенный, но быстро заглушенный вопль одного из русских:

— Жар — птица!

— Ты можешь сделать так, чтобы они тебя видели? — спросила Вася у Медведя, не сводя взгляда с генерала.

— С твоей кровью, — сказал он.

Она протянула ободранную руку, и он жадно прижался, а потом она отдернула ладонь.