– Витек, здорово!
– Вик, рада тебя видеть!
– И как всегда неотразим!
– И как всегда с новой протеже!
Их окружили. Парни жали Вику руку, девушки призывно улыбались и бросали томные взгляды ярко накрашенными глазками.
– Привет всем! – Вик улыбался, жал руки, медленно, но верно пробираясь в конец коридора. Наконец, они остановились перед дверью. Вик открыл ее ключом и, распахнув, посторонился, давая дорогу Соне, и, прежде чем закрыть дверь, пояснил: – Нам некогда. Потом поговорим!
– Ага… некогда…
– Все понятно!
– Когда закончишь, выходи, пивка попьем, – раздались им вслед полные пошлых намеков фразы.
– Не обращай внимания! – Вик задвинул защелку и обернулся к смущенной Соне. – Меня все считают ловеласом, хотя ни у одной из этих дам нет повода меня обвинять.
– Да мне все равно. – Соня передернула плечиками и принялась разглядывать убранство комнаты, в которой она оказалась. Уютная домашняя обстановка с приглушенным светом и мягким диваном, у которого стоял журнальный столик, навевала мысли об отдыхе, и не только, но она решила не обращать на это внимания, отдав предпочтение разглядыванию трех гитар, стоявших на подставках. Их гладкие полированные бока и блестящие позолотой лады говорили о немалой ценности. А еще бренды, о которых она даже не слышала: Takamine, Epiphone, Gibson.
– Можно? – Выбрав одну, она взяла ее и, перекинув через плечо ремень, замирая от восторга, провела по струнам. Тут же раздалось серебристое звучание.
– Ты ей нравишься. – Вик подошел и сел на диван, глядя на нее снизу вверх. – Такого звучания я еще не слышал… Поиграй?
Соня выдохнула, пытаясь унять накатившее волнение, и заиграла перебором грустную мелодию. А потом запела. Песня, которую она сочинила за ночь, рвалась наружу, требуя слушателя, признания.