Пока что было ничего непонятно, но вполне возможно этот элемент вел их всех к катастрофическим изменениям. Его хаотичные и непрогнозируемые действия, вызвали бурление и это старикашке не нравилось. К тому же те весьма престарелые члены ЦК КПСС, тела которых поддерживал в рабочем состоянии исчезнувший Ювелир, явно почувствовали изменения и начали беспокоиться. И всё это могло привести к весьма плохим последствиям.

В научном центре Капицы никак не среагировали на всё это непотребство и явно что-то задумали. Таким образом учёные воспользовались временной слабостью главы светлых и теперь затеяли некую свою игру.

На самом деле старикашка был не против усиления общества одаренных людей, и чего-то подобного ожидал от давно желающих получить самостоятельность советских учёных, но прямо сейчас эти действия вызывали у него только раздражение. Именно из-за этого он сорвался и выставил ликвидаторам ультиматум.

Ему был срочно нужен молодой Ведьмак, для того чтобы попытаться остановить происходящее непотребство.

По непроверенным слухам, после ряда странных инцидентов, несколько темных пропали. В результате все иные насторожились, а большинство так и вовсе забились в свои норы и сидели там тихо в ожидании неминуемой развязки. И судя по приходящим с разных точек Земли сообщениям, подобное происходило повсеместно и затронуло практически всех иных без исключения.

Пока он размышлял, скорая помощь преодолела длинный подъём и остановилась на смотровой площадке, расположенной на Воробьёвых горах. Темный уже был на месте, так что пресветлому старикашке не пришлось его ждать.

— Мы готовы начать действовать по первому зову — сказал невзрачного вида шофер в потёртой кожаной кепочке и запустив руку под сидение, достал оттуда простой на вид ломик, с выгравированными на нем неимоверно сложными серебряными символами. И в тот момент, когда он сжал обмотанную синей изолентой рукоять мозолистыми пальцами, причем так словно это была рукоять меча, его зрачки превратились в два золотых самородка, ярко сверкающих в последних лучах заходящего солнца.

— Паладин, это точно не понадобится. Я чувствую, что тут мне ничего не угрожает. Скажи своим чтобы все сидели смирно и ни в коем случае не вмешивались.

Шофёр нахмурился, затем явно нехотя кивнул соглашаясь и положил ломик себе на колени. После этого старикашка предостерегающе посмотрел в зеркало заднего вида, на сидевших на каталке, здоровенного санитара в белом халате и миниатюрную фельдшерицу. При этом светлый по привычке закряхтел и открыл дверцу скорой помощи.

Темный стоял к нему спиной, тем самым выказывая высшую степень доверия и прищурившись смотрел на закат. И даже предостерегающий стук серебряной трости по асфальту, обозначающий приближение пресветлого старикашки, не заставил его повернуться.

Подойдя к ограждению смотровой площадки, старик встал рядом и застыл на месте.

— Как интересно — после небольшой паузы начал говорить темный, обойдясь без всяческих приветствий. — Свет обязательно сменяет тьма, а потом на смену тьме, снова приходит свет.

— В природе любой реальности всё строго уравновешено — констатировал старик.

— Вот, вот, равновесие, оно позволяет сосуществовать разнонаправленным силам и не позволяет одной из них взять верх. И так уж получается, что без тьмы, не может быть света, а без света не существовала бы сама тьма.

Договорив, тёмный повернулся и посмотрел в глаза старика, в которых сейчас отражался свет кровавого заката.

— Зачем ты меня позвал? — спросил светлый. — Я надеюсь не для того чтобы пофилософствовать?

— Нет, ты же знаешь, что я прагматик, а не философ и даже теологические споры с подтекстом и осознанием бытия меня не интересуют.

— И что же ты хочешь? — конкретно спросил старикашка, не собираясь долго рассусоливать.

— Я хочу, чтобы ты на одну ночь прикрыл свои глаза — откровенно ответил темный.

— Ты же знаешь, что я не могу — с нажимом сказал старикашка и его пальцы невольно стиснули рукоять трости в виде серебряной головы цапли.