— Обещал, но пока мои силы не восстанавливаются так, как мне бы этого хотелось. Я пытаюсь понять, почему, но в голову не идёт ни одна дельная мысль. Возможно, во всём виноваты печати…

— Вполне может быть! — вмешался в разговор Грейджинар, явно устав находиться в стороне и молчать.

— Раз уж ты заговорил, крыс, то, может, расскажешь, как так случилось, что ты предал свой народ, лишив их источника солнечной энергии? Я так полагаю, волшебство ты получил после того, как сделал это гадкое дельце? — спросил Рейган, а я нахмурилась и чуть помотала головой, давая мужчине понять, что так точно не стоит пытаться получить ответы на волнующие тебя вопросы.

— Найра многого не знает, как и другие наши сородичи… Издревле нас считали волшебными существами и почитали. Люди стали завидовать магии, которой мы обладали, и попытались изгнать нас. В гонениях мои сородичи забыли о том, что когда-то принадлежало им. Единственная мысль, которая всегда пульсировала в голове — «Выжить». Со временем нам удалось начать выбираться на поверхность. Когда целительница была погружена в столетний сон, на мир обрушилось тёмное проклятие… Вы и сами видели, что стало с вашим племенем, всех лишили возможности испытывать эмоции. На нас снова начались гонения, и мы были вынуждены вернуться в подземные тоннели, где нас никто не смог бы достать. Крысы умирали из-за недостатка солнечной энергии, а потом появилось оно — волшебное светило. Оно превращало крыс в глупых марионеток. Кто-то проводил слишком много времени у светила, а затем пропадал без вести. Я наблюдал в стороне, пока был ещё совсем маленьким ребёнком, понимал, что их исчезновение как-то связано с влиянием этого светила, но меня никто не желал слушать. Так получилось, что Найра тоже попала под его влияние. Она стала проводить много времени у шара, и я понимал, что ещё немного, и мы её потеряем… Нужно было как-то действовать, поэтому я решил разбить источник всех наших бед. В тот момент, когда я сделал это, магия внутри меня пробудилась. Я пытался доказать всем, что они тоже могут пробудить внутри себя волшебство, но слушать меня не желали. Меня сделали изгнанником, обвинили во всех бедах и запретили мне появляться в тоннелях. На меня была объявлена охота, и я сбежал в тёмную башню. В ней я провёл несколько лет, пока не пробудилась целительница… Дальше вы всё уже знаете. Меня считают изгоем, и я никак не могу повлиять на это. Мне не заставить сородичей изменить своё мнение. Наверное, я так и проведу остаток дней своих с этим клеймом позора… Жаль только, что они не поймут о силе, сокрытой внутри них. Это не энергия источника, это наша магия, та, что была дарована нам природой!

Я задумалась. Мне стало жаль Грейджинара, и на глаза навернулись слёзы. Даже Рейган поджал губы и о чём-то напряжённо думал, с грустью поглядывая на потрескивающие в костре ветки.

Если крысы были волшебными существами, и их снова вынудили бежать, не могло ли нынешнее состояние людей быть как-то связано с магией этих маленьких существ?

Покосившись на Рейгана, я поняла, что у него возникли похожие мысли. Вот только можно ли что-то изменить, если всё на самом деле так? Можно ли как-то вернуть всё назад и сделать людей нормальными, вернув им их чувства и эмоции?

— Нам следует поспать, потому что путь предстоит не самый простой… Впрочем, тебе не следует задерживаться из-за нас. Уже сейчас ты можешь оказаться среди своих людей, Фрейя, — посмотрел на меня крыс, чуть вздёрнув носик.

Щёки вспыхнули от смущения, потому что сосредоточенный взгляд Тёмного пронзил меня ровно в ту секунду, как Грейджинар закончил речь. Мужчина пристально смотрел мне в глаза, пытаясь понять, о чём именно говорил крыс.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я что-то пропустил? У целительницы есть возможность оказаться среди ополченцев уже сейчас?

Грейджинар виновато посмотрел на меня, понимая, что проболтался.

— А знаете, почему мне дали такое имя? У всех крыс имена короткие и простые, а у меня… В общем, слушайте… Моего отца звали Грей, а маму Джина! Они погибли, поддавшись влиянию мутации, которую вызывало свечение, когда я только-только родился, и мне дали имя в честь них двоих!

Грейджинар быстро-быстро говорил, но его никто не слушал. Наши взгляды с Рейганом скрестились, как два обнажённых меча. Он смотрел на меня, тяжело дыша, и ждал, когда я отвечу.

— Если и так, то я должна отчитываться перед вами? — спросила, с вызовом продолжая глядеть на него.

Зло скрипнув зубами, Рейган поднялся на ноги. Он сцепил руки в замок за спиной и отошёл от нас. Отчего-то я почувствовала себя виноватой, но тут же постаралась убедить себя, что моей вины в этой «ссоре» нет. Я не бросила его, не воспользовалась шашкой и не сбежала, хоть и могла сделать это. Ему следовало отблагодарить меня за это. Наверное…

Венка на шее начала пульсировать от нервного напряжения, и я тут же постаралась расслабиться. Я не собиралась извиняться перед Тёмным, отправившим меня в столетний сон. Он ведь и сам не попросил прощения. Несмотря на его слова о том, что убивать он меня не собирается, он не заслуживал уважения, потому что вёл себя, как…

Как Тёмный?

Что я вообще ждала от него? Надеялась, что он, как сказочное чудовище, станет податливым и будет заваливать меня цветами? Это совсем не та сказка, и мне никогда не стать прекрасной принцессой.

— Нам следует поспать! Умеешь спать сидя, или обратить тебя в крысу? — спросил Грейджинар.