— Вы — Сумеречные Создания? — спросила я, и голос мой исказился: я готова была зареветь. — Вы умерли?

— Мы не умерли, Уисти, — ответила мама. — Мы просто находимся в другом месте. Ты скоро увидишь нас настоящих. Я надеюсь.

— Мама, — повторила я.

Когда услышала эти ее слова, меня охватило такое ликование, что я чуть снова не упала в обморок. Могут ли быть эмоции сильнее? Я протянула к ней руки и снова попыталась ее обнять.

— Почему тогда я не могу до тебя дотронуться?

— Мои дорогие, — промолвила мама, настоящая мама. — Мы живы, поверьте мне. Но мы сейчас не здесь. Сегодня нас привело к вам колдовство… Чье-то колдовство.

Тут к разговору присоединился папа:

— Важно, чтобы вы знали: мы гордимся вами. Тем, как вы держались в тюрьме. Тем, как вы спасали детей. Как вы вели себя с этим злым, недостойным судьей. И с Тем, Кто Думает, Что Он — Тот, Кто. Вы справились просто потрясающе.

— Вы двое — настоящее и будущее, — сказала мама с улыбкой. — И теперь мы знаем, что вы все это можете. Это была только разминка.

— Разминка… перед чем? — растерянно спросила я. — Я всего лишь хочу вернуться домой.

Мама задумчиво улыбнулась.

— Увидишь. Но прежде, Уисти, ты должна поверить в то, что ты очень-очень хорошая ведьма. А еще однажды ты станешь знаменитым музыкантом.

— А ты — очень-очень хороший колдун, Уит, — заверил моего брата отец. — А еще, веришь ты или нет, ты будешь крупным писателем.

Уит выглядел ошеломленным.

— Мне казалось, тот факт, что я — колдун, — это уже нечто сногсшибательное, папа. Но… еще и писатель? Ты, наверное, шутишь.

— Тот журнал у тебя? — спросил папа, по-прежнему очень серьезно, и взглянул на меня. — А твоя барабанная палочка? Вы ведь все это не потеряли?

Я кивнула и показала палочку. А Уит вытащил из-за пояса журнал. Мы пускались на всевозможные ухищрения, чтобы сохранить эти предметы, но ради чего? Потому что мне суждено стать музыкантом? А Уиту — Уиту?! — крупным писателем? Кому есть дело до писателей и музыкантов в эти темные дни?

Мама протянула руку к моей потертой, грязной палочке.

— Ладно, Уисти, ты доказала, что готова. Верни этой палочке ее истинный вид.

К тому моменту я уже привыкла падать в обморок, однако мысль о том, что придется проделывать это на глазах у родителей, была мне ненавистна.