— Всё так, милый, просто подумала, что идти на занятия в таком виде нельзя. Как же жаль, что такую красоту придётся снимать. Но, ничего страшного, сходим вместе куда-нибудь поужинать послезавтра, и я смогу похвастаться твоим подарком. Правда, дорогой? — и такое лицо при этом невинное состроила, а в глазах такая надежда. После такого взгляда никто не может отказать.

— Конечно, сходим, радость моя, можно и сегодня сходить.

— Не получится. — притворно расстроилась я.

— Почему, любовь моя? — не уступал мне в этой игре ректор. Он актер ещё тот, у него учиться и учиться можно.

— Так график сменности посмотри, следующее свидание только через сутки, так что не будем отступать от него. Но всё, мне пора, и не забудь про двадцать две бутылки гномьей настойки.

— Почему двадцать две? — удивился несчастный.

— Как почему, двадцать — за нервы и две — за ночь, что, забыл?

— Хорошо, солнышко, только не смей пить!

— Конечно, не буду. Как ты мог обо мне так плохо подумать, я с бутылок буду пыль сдувать и любоваться ими. Прям как царь Кощей над златом, то есть, бутылками, буду чахнуть.

— Опять шутишь, Катерина!

— Какие шутки, я на полном серьёзе говорю, можешь сам раз в неделю инвентаризацию проводить, если моим словам не доверяешь. — и такую оскорбленную мину сделала, что товарищ поверил. Кажется?

— Хорошо, иди, а то действительно можешь опоздать на занятия. — я быстро развернулась и отправилась к двери.

— Катерина, ты ничего не забыла? — ну что ещё этому гаду нужно?

— Что? — продолжая улыбаться, спросила ректора. А вот в мыслях я его просто готова была убить.

— А поцелуй на прощание? — блин, сдался ему этот поцелуй.

Прикинула, что он может опять явиться в нашу комнату, как в прошлый раз, матюгнулась на него, конечно же, про себя, и, не видя другого выхода, пошла поцелуй на прощание дарить. Решила подарить целомудренный поцелуй, но ректор был в корне не согласен с моим решением. Соответственно, меня опять наглым образом начали совращать и лапать! Невероятными усилиями удалось прервать этот беспредел и рвануть на всех парусах из дома ректора. При выходе я хотела накинуть иллюзию на розовое безобразие, но на мне неожиданно оказалась моя вчерашняя одежда. Вот как он это делает? На иллюзию это не похоже, с ним вообще ничего не понятно, он сплошная загадка. Ладно, будем разбираться постепенно со своими проблемами. Сейчас самое главное — это убрать его из академии, далее нужна карта. Плана у меня чёткого не было, так что будем импровизировать.

А чем страшны русские? Правильно, своей импровизацией. Когда вернулась в комнату, застала Лиру, ну, и теперь, как оказалась само собой разумеющимся, Герту. Смотрели они на меня, как на врага народа.

— Привет, что такие кислые, то есть, злые? — тут же обратила внимание, что у каждой из них по тетради. Прям как прилежные ученицы. Ну, с Лирой всё понятно, тетрадка у неё заветная, а вот Герта удивила меня. Ей-то зачем русский матерный знать? Мммда, маразм крепчает.

— Ты где была? — первой не выдержала Лира, а в глазах такой упрёк.

— А ты отгадай с трёх раз! И не нужно на меня смотреть так! Я, между прочим, не на курорте прохлаждалась! — это они на меня ещё и злятся? Я рисковала, нервы свои тратила, когда на диверсии в тылу врага была, а тут такой приём!