У Светозара в руках чёрный цветок окрасился белым.

Обычная луговая ромашка…

— Видишь, на что ты променял молодость? На обыкновенную ромашку! — Светозар склонил голову, а старец обратился к птичке. — А ты хочешь остаться с ним, хотя ему осталось две седьмицы?

Черный клювик тут же опустился.

— Великий Род, зачем ты так? — молвил Светозар. — Если бы не ты, то не прошло бы столько времени за одну ночь.

— Я проучил вас!!! Отдал бы ты цветок, а она захотела чего-нибудь ещё. И, в конце концов, ты бы сложил голову за очередную прихоть, и она осталась ни с чем! Безумные влюбленные, вы видите — из-за чего друг друга мучаете? Вы не бережете того, что имеете!

Белый лепесток плавно спустился к башмачкам девушки, возникшей из пустоты. Взлетевшие серые перышки подхватил ветерок и весело унес их прочь.

— Ладославушка, — прошептал молодой парень с ромашкой в руках.

Статная девушка прижалась лицом к широкой груди. Беззвучные рыдания начали сотрясать стройное тело.

— Мне нужен пастух для волков, чтобы поддерживать равновесие между зверями и людьми. Главенствовал Егорий, да вышел его срок. Судить будешь справедливо. А тебе, краса-девица, зарок — будешь томить переливами влюбленные сердца и петь на радость людям. За добрую службу, раз в сто лет — вы целый день будете вместе. Как упадет один лепесток, так и свидитесь. Так будет, покуда полностью не облетит ромашка. А как наказание исполните, то оставлю вас в покое. Найду нового пастуха и певунью.

Светозар кивнул в ответ и тут же забыл обо всем на свете. Он обнял дорогое и любимое создание.

— Что ж, Волчий Пастырь, оставляю вас до завтрашнего утра, — прогудел старец, и тут его взгляд упал на Яромилу, застывшую в траве. — А ты что, егоза, подслушиваешь да подсматриваешь?

— Ой! Мне бы тоже такую любовь, — прошептала девушка, размазывая по щекам пыль пополам со слезами.

— Будет у тебя любовь, и жених будет, и детей куча. А сейчас оставим их вдвоем, очень долго они еще не увидятся. Чего лежишь? Цыть отсюда! — Яромилу словно ветром унесло с утеса.

В предзакатном небе звонко скрежетнул соколиный клич. Яромила обернулась.

На утесе, под старым дубом, обнимается влюбленная пара. Кругом всё молчит, боится потревожить молчащих людей. Слова не нужны — они сердцами общаются друг с другом. Глаза в глаза — не насмотреться, не оторваться. Они одни на Земле, и им не до сна, в этот волшебный и сказочный вечер.

Бабушка Яромила рассказывала эту историю сорока двум внукам и ста пятидесяти пяти правнукам, но те принимали ее правдивую историю за добрую сказку. Тогда грустная Яромила дожидалась погожей летней ночи и выводила неверующих на улицу.

При полной луне над лесами и полями иногда пролетал далекий волчий вой. В звучащую кручину вплетались нежные переливы соловьиного пения. От этой суровой тоски и мягкой надежды на будущее что-то сжималось в груди у детишек. Клялись они себе страшными клятвами, что никогда не будут мучить капризами своих избранниц и избранников, а будут жить вместе в свете и ладе.

Улыбалась Яромила и учила девчат гадать на цветке надежды — „Любит — не любит“…»

Наступает тишина, и образы сказки понемногу утекают сквозь печную заслонку.