— Скальп? — уточнил Фабель.

Кристина молча кивнула.

— Где он был? — спросила Мария.

— Он был пришпилен к двери ванной комнаты. Чтобы ее отмыть, ушла бездна времени.

— Минуточку, — вмешался Вернер. — Во сколько ты пришла в квартиру герра Хаузера?

— В восемь пятьдесят семь. В восемь пятьдесят семь утра. — Отвечая, Кристина терла кончиком пальца столешницу. — Я никогда-никогда не опаздываю. Можете проверить по моим записям.

— Значит, после того как нашла скальп, ты положила его в пакет и стала мыть дверь? — спросил Вернер.

— Нет. Сперва я зашла в ванную комнату и обнаружила герра Хаузера.

— Где он был?

— Между ванной и туалетом. Полусидел… как бы…

— Ты хочешь сказать, что он уже был мертв? — спросила Мария.

— Да. — Глаза Кристины наполнились слезами. — Он там сидел, а с головы у него была содрана кожа… Это было ужасно…

— Так, — вмешалась Сюзанна, — передохни и успокойся немножко.

Кристина шмыгнула и кивнула. Она рассеянно лизнула палец и снова принялась тереть то же место на столешнице, словно старалась убрать пылинку, которую не видел никто из присутствующих.

— Это было ужасно… — продолжила она наконец. — Ужасно. Как кто-то мог сотворить такое с человеком? И герр Хаузер всегда казался мне таким милым… Как я сказала, он почти всегда был на работе, когда я приходила убирать, но когда мы с ним пересекались, он был очень дружелюбным и вежливым. Я не понимаю, почему кто-то сотворил с ним такое…

— А вот чего не знаем и не понимаем мы, — перебила Мария, — так это почему кое-кто, обнаружив место убийства, предпочел не сообщить в полицию, а начать уборку… и в результате уничтожить все основные улики. Если вы невиновны, Кристина, то зачем старались убрать следы преступления?

Кристина продолжала тереть невидимое пятнышко на фанерной поверхности стола. Затем заговорила, не поднимая глаз:

— Мне сказали, я была в состоянии аффекта, когда убила Раухе. В моей голове что-то замкнуло. Я ничего в этом не понимаю, но точно знаю, что в тюрьме какое-то время была сумасшедшей и едва не потеряла разум полностью. Из-за того, что Раухе со мной сделал. Из-за того, что я сделала с ним. — Она подняла голову. Ее лицо стало напряженным, глаза покраснели от слез. — У меня начались приступы паники. Очень сильные. Куда хуже, чем сегодняшний. Мне казалось, я задыхаюсь, что меня душит воздух, которым я дышу. Словно все мои страхи, все, чего я когда-либо боялась, и весь тот ужас, через который меня заставил пройти Раухе, обрушились на меня разом. Когда такое произошло впервые, я подумала, что у меня инфаркт… и обрадовалась. Подумала, что избавлюсь от этого ада. В тюрьме меня держали под наблюдением на случай попытки самоубийства и направляли на сеансы к психиатру. Мне сказали, я страдаю от сильного посттравматического стресса и навязчивого невроза.

— И какую форму принял невроз? — поинтересовалась Сюзанна.

— У меня развилась сильная фобия насчет загрязнений… грязи, бактерий. И особенно со всем, что связано с кровью. Из-за этой фобии у меня прекратилась менструация. Большую часть срока в тюрьме я провела, болтаясь между больницей и камерой. Меня могло выбить из колеи все, что угодно. Приступы паники делались все более сильными, и в конечном итоге меня окончательно засунули в тюремную больницу.