«Перед ним, во мгле печальной,
Гроб качается хрустальный,
И в хрустальном гробе том
Спит царевна вечным сном.»
Продекламировал я, с задумчивым видом глядя на эту красоту.
— В тебе после обморока поэт проснулся? — осведомился Бонд, примеряясь для следующего удара.
ХРЯСЬ!
— Деревня! — презрительно скривился я. — Это ж АС Пушкин! Хотя, откуда вам, внеземной школоте это знать!
— Был у нас Пушкин в пятой эскадрилье, но он вроде стихи не писал! — удивился Бонд и опять размахнулся. — Да и Асом он не стал и вряд ли станет — ссыкло потому что!
ХРЯСЬ!
Я хмыкнул, покачал головой и осторожно начал трясти Овечку. Но Бонд справился первым. Я понял это по тому, что однофамилец знаменитого шпиона вдруг отлетел в сторону, от мощного удара, очнувшегося ниндзя.
— Ты совсем спятил, хрен моржовый? — завопил Алекс, резко вскакивая на ноги. Зря он так. Кровь отхлынула от головы, и он уселся на задницу.
— Ты чего дерешься? — возмутился Бонд.
Алекс осторожно пощупал лицо и скривился — Бонд его не жалел.
— Я тебе сейчас глаз на жопу натяну, убогий! — зловеще прошептал ниндзя.
— Оставь его в покое, — вступился я за Навигатора. — Он тебя из комы выводил. Хе-хе.
Алекс посмотрел сначала на меня, потом перевел взгляд на Овцу.
— Уже целовал? — невинно поинтересовался он.
— А? Что?… Нет, — я понял, о чем он.
— А то смотри, как в том анекдоте будет, про царевича-лягуха!