– Я думал, в Новой Зеландии нет ядовитых существ, – живо возразил одному из докторов Энди.

– А это австралийский паук. Он не местный.

Блин, но он же здесь.

И, на самом деле, именно этот паук очень опасен. В самом худшем случае реакция на его яд без лечения может привести к потере руки. К счастью для Энди, ему успели помочь. Ему чуть не пришлось отложить возвращение домой, потому что опухоль долго не спадала.

Так что, Стори, пожалуйста, поосторожней с пауками.

Я крепко его обнимаю, целую и говорю, что люблю его. С ним все будет в порядке. Он опытный путешественник. Он здравомыслящий. Он провел полгода в Индии, и его там укусила грязная огромная крыса. С ним все будет в порядке.

Я неохотно сажусь с Дрю в машину «Джуси» и уезжаю.

Через несколько дней наступает мой черед расправить крылья. И в намного менее метафорическом смысле. От меня больше не скрывают, каким будет следующее задание. Шило высунулось из мешка. Передо мной огромный щит с рекламой… прыжков с парашютом.

«Думаю, мне лучше надеть джинсы», – с гримасой говорю я Дрю, когда мы вылезаем из фургона. В ответ он кидает на меня гордый взгляд, которым сообщает, что я могу положиться на камеру GoPro. Ему-то, бездельнику, хорошо, он будет на твердой земле. «И подгузник», – добавляю я. Я уже вспотел.

Я не в первый раз буду прыгать с парашютом. Мы с Майком еще много лет назад, после того как посмотрели «На гребне волны», решили, что хотим прыгнуть. Ну… скорее, Майк решил. Патрик Суэйзи и Киану Ривз на экране выглядят очень круто, вопроса нет, но я не мог поручиться, что получу от этого удовольствие. Наш друг по имени Карл отвез нас троих в спортивно-развлекательный центр недалеко от Телфорда. Это был однодневный обучающий курс, кульминацией которого должен был стать прыжок «статик-лайн» с высоты трех тысяч футов.

Тренировка проходила в специальном отсеке. Мы изучили правила безопасности, а это всегда верное средство повысить мой уровень тревожности. Если у тебя по какой-то причине запутались стропы основного парашюта, есть запасной. Концепция простая, но процедура отцепления испорченного основного и введения запасного выглядит как неравная битва с ними двумя. Мы, конечно, валяли дурака на обучении, но все равно. Предполагается, что суть тренировки в том, чтобы не допустить паники в случае чрезвычайной ситуации. Ты знаешь, что надо делать, и ты это делаешь. Конец паники.

Так что нас учили так: «посмотри, найди, хватай, дергай». Посмотри где кольцо, найди его глазами (легко сказать, когда ты мчишься к земле со скоростью миллион миль в час), хватай его и выдергивай резким движением, которое сразу отбросит основной парашют и откроет запасной. Нас подвесили на несколько футов над матами, и мы тренировались.

«Посмотри, дергай… Ерунда какая-то», – даже Майк растерялся.

Мы с Карлом рассмеялись: «Ха! Ты погиб».

Мы все погибли по нескольку раз, пока не усвоили правила. Но наконец усвоили, и теперь знали, как сгибаться, поворачиваться и не вытягивать ноги при приземлении. Тогда нас отвели к ожидающему нас самолету «Сессна». Это был крошечный самолет без боковой двери, и когда мы заходили в него, я почувствовал руку Майка на моем парашюте.

Он усмехнулся: «Так-то лучше».

Меня охватила паника. Я стал спрашивать: «Ты что там трогал? Ты что сделал?» – но он лишь смеялся. Майк зашел в самолет первым, я вторым, а Карл прикрывал наш тыл, и прыгали мы в обратной последовательности.

Мы скользнули в фюзеляж размером с гроб, где сидели, стукаясь ногами и напоминая трех встревоженных сардин, которых втиснули в тесную банку. Инструктор сел в самолет последним и с будничным видом болтался около входа. Он дал отмашку пилоту, и мы взмыли вверх, как ракета. Никакого мягкого подъема. У пилота была одна-единственная миссия: как можно скорее набрать высоту.

Чувство было такое, что один разгневанный пропеллер несет нас вверх, прямо в небосвод, при этом заклепки нашего маленького самолета издавали вокруг пугающий грохот. Наконец мы выровнялись.

«Вы не обязаны прыгать, если не хотите, – подбадривающе произнес инструктор. Вероятно, он обратил внимание на три пепельного цвета лица, взирающих на него с ужасом. – Но должен вас предупредить: если вы думаете, что подъем был плохим, при возвращении на землю пилот будет торопиться еще больше. Тут приятного мало».