— Ты уже приняла приглашение и внесена в официальные списки.

— Там же будет дурдом.

— Там всегда дурдом, каждый май, уже целых полвека. Но это дурдом с развлечениями. Они тебя примут как родную, посмотришь несколько фильмов и выберешь те, что тебе понравятся. Разве это так сложно? Ладно тебе дуться, ты же знаешь: получить туда приглашение — великая честь.

— Политика фестиваля — полное дерьмо, и у меня что-то нет желания ежедневно ругаться с гребаными французами, а ведь так и будет. Я все пытаюсь понять, зачем они меня позвали. У них же всегда есть какие-то скрытые мотивы. Андрей везет туда свой фильм. Они, черт бы их побрал, любят Андрея, он их хренов русский парень с плакатов. Он и его нескончаемые, скучные, претенциозные фильмы.

— Когда ты сама в них играла, то почему-то не считала их нескончаемыми, скучными или претенциозными.

— Мы сделали с этим говнюком два фильма, а я так ни одного из них и не поняла. Все остальные произносили свои реплики по-русски, а он скармливал мне мои на английском, при выключенной камере. И весь хренов сценарий был на кириллице. Я так и не врубилась, о чем фильм, не исключаю, что и остальные тоже, особенно сам Андрей. Его секрет — напустить побольше тумана, тогда фильм можно трактовать как угодно. Единственный талант Андрея — делать вид, будто он знает, что делает, поэтому все остальные просто идут за ним. Но трахался он божественно, это да. А кто еще в жюри? Кто из женщин?

— Наверняка Кэт Берроуз.

— Эта английская подстилка? Андрей и ее имел. Господи, ты понимаешь, что они задумали? Они специально, так подбирают жюри. Лягушатники чертовы, они наслышаны о его репутации. Думают, если мы побывали в его постели, то обязательно за него проголосуем.

— А ты не проголосуешь?

— Господи, ну, может, и да. В отличие от его фильмов, уж в хорошем сексе-то я кое-что понимаю.

— Так что там с частным сыщиком? Поговори с ним хотя бы ради меня. Чтобы я могла спать спокойно.

— А как он выглядит?

Пам вздохнула.

— Высокий. Брюнет. Мускулистый. На нем ковбойские сапоги.

— О-о, — только и сказала Анна.

— Еще у него перебит нос.

— Как думаешь, он мне понравится?

— Он не производит впечатление мужчины, который с ходу даст тебе запрыгнуть к нему на колени, — ответила Пам.

— Да, но если я сама захочу? — возразила Анна.

— Я бы не удивилась…