– Как я сбежал?

– Тебе помог Орест. У старика были верные люди в Большом доме. Так что ты нашел под Крымом, Альб? Что это за машина?

– Дирижабль, – сказал я, и Мира уставилась на меня.

– Что? Дирижабль? Но откуда ты знаешь, что он старый? Может, это небоходы…

– Его корпус обтянут резиной, под ней металл… с виду очень тяжелый. Я вообще не понимаю, как такая штука могла летать. Гондола будто приварена к емкости. На корме винт. А внутри много такого, чего не умеют делать в наше время. Разное оружие.

Она кивнула.

– Значит, мы пойдем туда и либо запустим этот дирижабль, прилетим на нем и разобьем гетманов, либо снимем с борта оружие и привезем назад. Где эта машина, Альб?

– С чего ты взяла, что я скажу тебе?

Она прищурилась, постукивая пальцами по стволу.

– Уже завтра гетманы окружат Херсон-Град, и через четыре-пять дней ему конец. Ты не хочешь помешать этому?

Я пожал плечами.

– Сестренка, вы изгнали меня много лет назад. Ты думаешь, я сделаю хоть что-нибудь, чтобы помочь городу, которым управляет пара таких уродов, как вы с братом?

– Тогда, возможно, ты сделаешь это, чтобы помочь одному человеку. Видел двери, когда шел по коридору? Идем, я покажу тебе, что находится за третьей.

– Орест! – я шагнул вперед, и ствол автомата уперся мне в шею под левой скулой.

Я думал, они убили его, после того как поймали меня. Но он висел передо мной – изнеможенное голое тело, распятое на перекрещенных балках, концами уходящих в бетонный пол! Руки и ноги крепко примотаны проводом без изоляции, который витками переходил с одной балки на другую и тянулся к большому аккумулятору под стеной. Рядом деревянная кадушка с водой, откуда торчали связанные проволокой гибкие прутья.

– Вода усиливает боль. А это – шутка Болеслава. – Мира показала на венок из колючего терновника, надетый на бритую голову старика. – Он сказал, что когда-то до Погибели была религия, приверженцы которой молились распятому мутанту…

Орест застонал, воспаленные красные веки поднялись, и полные муки глаза уставились на меня.

Локтем отбросив автомат, я ударил стоящую сбоку Миру, она упала на колени и ткнула меня кулаком под дых. Перехватило дыхание, я попытался вцепиться в короткие волосы, но пальцы соскользнули, а сестра вскочила, попав лбом мне в лицо. Я снова ударил ее… Потом что-то грохнуло, мир подскочил и повернулся.

Я лежал на полу, разбросав руки, прижавшись пульсирующим болью затылком к холодному бетону. Надо мной стояли Мира и Влас, он держал за ствол револьвер.

– Подними его, – велела сестра, рукавом вытирая бегущую из носа кровь.